В новой части кладбища хоронили мальчика моего возраста. Рядом со свежей могилой собралось много людей. Одни плакали, другие просто стояли с мрачными лицами, а над гробом рыдала женщина. Я никогда не забуду, как она низко склонилась над мёртвым мальчиком, гладила его по голове и говорила: «Сынок, что же ты нас так расстроил?».
И представить себе не могу, как ей было тяжело прощаться с сыном. Женщина не хотела отходить от гроба, ведь понимала, что сейчас закроют крышку и она больше никогда не увидит своего ребёнка. И всё это было в такой яркий солнечный день, когда вокруг бушевала жизнь, щебетали птицы.
Мы с отцом стояли и смотрели на всё это. Папа, как и я был изумлён. Когда заколачивали гроб, женщина рыдала в грудь какому-то мужчине. Он и сам тихонько плакал.
В эту минуту к нам с отцом подошёл работник кладбища и зачем-то рассказал, что за одну неделю тут хоронят пятого подростка.
Он указал рукой на свежие холмики и сказал: «Видите? Это всё дети двенадцати-четырнадцати лет. Одну девочку только сегодня утром похоронили, а вчера мальчишку и вот опять хороним ещё одного. С разницей в день умерли». Голос у него был неуместно бодрый. Для него похороны – дело привычное, но стоило подумать, каково это слушать нам, простым людям.
Отец спросил, что случилось с этими ребятами, а кладбищник развёл руками и сказал, что у некоторых детей слабое сердце. Каждое лето, как только каникулы наступают сразу несколько подростков хоронят. Говорил, на экзаменах сильно волнуются, перегружаются эмоционально и всё. А потом ещё добавил, что, может, и от наркотиков умирают. По его словам, наркоманов тут половина кладбища.
По пути домой отец спросил меня, что я об этом думаю, а я сказал, что никогда не буду так серьёзно относиться к экзаменам.
Пять подростков за одну неделю! Страшно подумать! Только началось лето, эти ребята дожили до каникул и вдруг умерли.
Мне самому четырнадцать лет. Я не хочу умереть так рано, ничего толком не успев сделать. А ведь и меня могли бы похоронить, если бы я разбился на велосипеде пару недель назад. Как бы расстроились родители… Мне страшно от одной мысли о смерти.
Я постоянно вспоминаю ту женщину, которая плакала над гробом. И ведь я знал этого парня. Мы не были лично знакомы, но я видел его в городе несколько раз. Кто-то из его родственников на похоронах держал фотографию в рамке. Он такой черноволосый, зализанный, с карими глазами. Я точно видел его. Он из гимназии, там все ребята ходят в чёрной форме и в белых рубашках.
Я никогда всерьёз не размышлял о смерти, а теперь это не даёт мне покоя, даже аппетита нет. Только мысли о той девушке, в которую я влюблён, немного успокаивают меня. Я видел её ещё один раз во дворе, но так и не решился выйти на улицу. Думаю, что не понравился бы ей в таком мрачном виде. Пусть она заметит меня, когда я успокоюсь, буду уверенным и серьёзным, а не сейчас.
Как хорошо, что я жив.
8 июня 2004 года
Я купил диск Under my skin! Ни на что не надеялся, зашёл в магазин, а он там. Быстро сбегал за деньгами и купил. Только этот диск не лицензионный, а пиратский, но я считаю, что мне повезло, потому что на нём не тринадцать треков как на оригинальном, а двадцать четыре. Там ещё есть концертные записи под акустическую гитару. Боже, как же я люблю этот красивый голос Аврил, все эти её печальные песни. Я несколько часов подряд слушал диск по кругу. Я готов бесконечно переслушивать песню Slipped away. К сожалению, я не знаю английского языка и не знаю, о чём там поётся, но по настроению эта песня отражает мои ощущения.
