Поиски выхода из сложившейся ситуации натолкнули ученого на расположенную в штольнях Ржавого леса аномалию-портал. «Чёрный тюльпан» соединял Зону с различными мирами, откуда на территорию отчуждения проникали монстры, по сравнению с которыми местные мутанты казались милыми зверушками. Играя на желании Колдуна отомстить за гибель своей жены, профессор отправил сталкера в штольни, где тот, пожертвовав собой, замкнул портал на родную реальность[1].
По возвращении домой Семакин активно приступил к созданию всероссийского исследовательского центра аномальной природы. ВИЦАП нужен был ему как прикрытие во время длительного процесса по трансформации мира в Зону. Он планировал списывать на деятельность центра всякую аномальщину, которая неизбежно бы началась, пойди события по запланированному пути.
Кроме того, в секретных лабораториях профессор надеялся вывести новых мутантов, обладающих поистине неограниченными возможностями, которыми он мог бы легко управлять на расстоянии одной лишь силой мысли или с помощью технических средств. Там же он собирался создать новые артефакты, способные не только останавливать кровотечение, уменьшать вес грузов или восстанавливать функции организма, но и менять физико-химические свойства любых предметов (тот же «философский камень», например), управлять пространством-временем или превращать человека в неуязвимого для пуль и вооружённого ядовитыми когтями и клыками монстра. Этакий вариант карманного биологического оружия – на крайний случай, когда кончились боеприпасы, а стремления выжить и победить любой ценой хоть отбавляй.
Помимо работы над новыми видами мутантов и артефактами, Андрей Петрович продолжал дистанционно исследовать «чёрный тюльпан», надеясь в дальнейшем использовать его как плацдарм для вторжения в иные миры. К идее применить аномалию для воплощения давней мечты Семакина подтолкнул случай. В один из дней, когда ВИЦАП ещё только начинал работать, профессор засёк странные сигналы, что поступали из глубин аномалии-портала. Лишь спустя несколько дней Андрей Петрович понял, что эти сигналы не что иное, как биотоки мозга Колдуна.
Вопреки всем расчётам профессора, сталкер не погиб в аномалии, вонзив кристалл себе в грудь. (Семакин предполагал, что в момент почти ритуального самоубийства сознание Колдуна сольётся с энергетическим полем портала, замкнув его на одну-единственную реальность.) Длинное жало чёрного артефакта чудом не задело сердце сталкера. Так что теперь тот плавал внутри сферы, как в невесомости, находясь в своеобразном анабиозе.
То, что Колдун остался жив, давало неограниченные возможности – при условии, что Семакину удалось бы найти ключ к дремлющему сознанию сталкера. Управляя им, словно пультом, профессор мог бы использовать портал как дверь в любой из существующих во Вселенной миров. Конечно, с помощью одного лишь «тюльпана» невозможно было построить огромную империю, но Семакин не унывал. Проведённые им расчёты с вероятностью в девяносто девять и восемь десятых процента указывали, что в тех самых шести реальностях, в которых тоже была Зона, находились подобные аномалии-порталы. Используя отработанную на Колдуне методику, их так же можно было сделать управляемыми и применять для массированного вторжения полчищ мутантов в иные миры.
Как только на горизонте замаячила возможность перевести мечту детства из разряда эфемерных фантазий во вполне реальные дела, Семакин взялся за работу засучив рукава. Его не волновала судьба человечества. Он считал, что если большая часть населения Земли не сможет встроиться в законы изменённой реальности, то она попросту должна исчезнуть с лица планеты, дать дорогу тем, для кого глобальная Зона будет единственно возможным для существования местом. И не важно, останутся ли они в итоге людьми или станут мутантами.
