Лили и ее очки - страница 22

– Так это еще лучше! – Внезапно Дима оставил шутливый тон и взял ее за руку. – Что тебе мешает, Ирочка? – ласково спросил он.

Ира нервно покусывала губы. Ну как ему объяснить?! Принцесса не может быть поварихой – так нельзя, это нонсенс! Ее все засмеют – и родители, и друзья… Золушка может стать принцессой, но никак не наоборот. И пусть даже принцесса втайне мечтает жить как простые смертные, она не может себе этого позволить – таков закон жанра.

Она попыталась донести свои мысли до Димы, но получилось сбивчиво и отрывочно, и, злясь на себя за это, Ира умолкла.

– По статусу не положено? – понял ее Дима.

Ира кивнула.

– А почему бы, собственно, принцессам не ходить на кулинарные курсы? – задумался вслух Дима. – Они же имеют право на маленькие чудачества, на то они и принцессы. – Он озорно подмигнул Ире. – Так и будешь говорить всем своим знакомым из высшего общества.

«Может быть, Дима и прав», – нерешительно подумала Ира. Она просто немного в свое удовольствие походит на какие-нибудь не очень обременительные курсы. Что здесь такого? Она благодарно улыбнулась Диме и взяла его за руку.

Эту ночь они провели вместе. Духовная и телесная близость сплелись воедино, и Ира поняла это Он. Тот, кого она так долго втайне ждала и уже отчаялась встретить…

В следующий раз они ходили в кукольный театр, и Ира громко хохотала, наблюдая за тем, как маленький Петрушка смешно пищит на сцене и забавно машет руками. А потом они были в цирке, в театре, на ипподроме… Иногда просто бродили по улицам, взявшись за руки. С Димой Ира словно заново открыла для себя, что такое жизнь и какой удивительной она может быть. У него был дар любое, даже самое банальное событие превращать в праздник, и она как будто заряжалась от него позитивной энергией, которая теперь и из нее самой била ключом.

Кулинарные курсы захватили и взбудоражили воображение. Ира получала настоящее удовольствие, даже просто шинкуя морковку и обжаривая ее до золотистого цвета. Хотя больше всего ей нравилась художественная резка овощей, и самые обычные продукты в ее руках превращались в настоящую творческую композицию – то она изображала маленьких дракончиков, то летящее облако, то рисовала цветы. А самым любимым ее образом стал кленовый лист. Он получался всегда одинаковый и в то же время разный, такой неповторимый и прекрасный.

Родители пребывали в горестном изумлении: ни Ирины кленовые листья, ни ее творческий возлюбленный их не впечатлили. Однако впервые в жизни дочь, казалось, совсем их не слушала. Даже когда отец пригрозил отлучением от банковского счета, если та не перестанет заниматься «мракобесием», она лишь небрежно махнула рукой.

– Что делать, – тяжело вздыхала мать. – она не понимает, что такое настоящее счастье, и как ей это объяснить?!

– Не понимает, – соглашался отец. – Ходит и улыбается все время как дурочка. Даже и не знаю, что хуже: когда от нее слова доброго было не услышать или теперь, когда она как блаженная стала?

– По крайней мере наркотиками не балуется, – пыталась найти в происходящем что-то хорошее мать. – И не спилась. А с художником этим… да пусть встречается, раз ей так нравится. Просто он ей в новинку – наиграется да забудет. И всякую ерунду из еды строгать перестанет, ясно же, он ее с истинного пути сбил, сама бы она до такой чепухи не додумалась.

– Надеюсь. Не такого будущего я для нее хотел, но что теперь поделать? – понуро заключил отец.