Я смеюсь.
– По иронии судьбы, она была в Бэйлорском университете, – с улыбкой говорю я. – Вот тогда-то я и начал играть. После того дня надо было очень постараться, чтобы застать меня без футбольного мяча.
Лицо Бэйлор выражает сочувствие, она придвигает всю тарелку с картошкой фри поближе ко мне. Я беру несколько штук и отодвигаю тарелку обратно.
– Не надо меня жалеть, Бэй. Мой отец всегда был для меня хорошим примером.
– Это как? – недоуменно спрашивает она.
– Он был хорошим примером того, каким отцом я не хочу быть, – поясняю я.
Бэйлор понимающе кивает.
– Значит, ты хочешь детей? – спрашивает она, глядя в свою тарелку.
– Да, конечно, – говорю я. – Ну не прямо сейчас, но когда-нибудь да.
Я смеюсь. Она хихикает. Мы смотрим друг на друга.
– Следующий вопрос, – говорю я.
Она склоняет голову набок и поджимает губы. Вопрос точно будет интересным.
– Когда ты в последний раз был на свидании?
– Ты уверена, что хочешь поднимать эту тему, Митчелл?
– Да, – кивает она.
Я делаю выдох.
– Ну, строго говоря, никогда.
– Строго говоря? – переспрашивает она.
– Бэйлор, мне нужно тебе кое-что объяснить. До тебя наверняка дошли слухи про меня. Многое из того, что ты слышала, – правда.
Я стыдливо опускаю глаза, обещая себе быть с ней максимально честным.
– Я никогда не был на свидании с девушкой. Да, у меня было много девушек.
Я морщусь от собственных слов.
– Но я никогда не встречал девушку, которую захотел бы пригласить на настоящее свидание. Я имею в виду, пока не встретил тебя.
Бэйлор задумчиво смотрит на меня. Я осознаю, что, вероятно, не вполне ответил на ее вопрос, поэтому добавляю:
– Если ты хочешь знать, когда я в последний раз был с девушкой, то в прошлом августе. В выходные перед тем, как наткнулся на тебя у Мерфи-Холла.
Я слышу, как она резко вдыхает. Потом замечаю, что ее щеки заливает прекрасный румянец, и она снова придвигает ко мне тарелку с картошкой фри.
– Я должна сказать, что ты гораздо более… э‐э‐э… опытный, чем я, Гэвин.
– Может показаться, что это так, Бэйлор. Но во всем этом, – я машу рукой, обозначая ресторан, – я новичок. Я понятия не имею, что делаю. В данном случае боюсь, что неопытный тут как раз я.
Она улыбается мне:
– Ладно. Думаю, мы можем учиться вместе.
Мой член дергается у меня в штанах. Интересно, это означает, что она хочет, чтобы я ее тоже чему-нибудь научил? Очень надеюсь, что да.
Я беру несколько кусочков картошки и двигаю тарелку обратно, гадая, какой глубоко философский вопрос будет следующим.
– Какой у тебя любимый цвет? – спрашивает она.
Я смеюсь. Потом смотрю ей в глаза.
– Не знаю, как он называется… такой коричневый с оттенками голубого и зеленого.
Я протягиваю руку и беру еще картошки.
Перед следующим вопросом на ее щеке появляется ямочка.
– А любимый фильм? – спрашивает она.
– Точно не «Бен-Гур», – отвечаю я не задумываясь, от чего она смеется.
– Он показался тебе слишком длинным? – спрашивает она.
– Вообще-то я его еще не смотрел, так что не буду критиковать.
– Это как? – спрашивает она.
– Признаюсь, что на самом деле я не смотрел вчера фильм.
Она улыбается.
– Я тоже, – сознается она.
Я смеюсь.
– Хочешь прийти завтра и попробовать еще раз? – спрашиваю я, радуясь, что у меня появился повод еще раз встретиться с ней на выходных.
– Давай, – соглашается она. – Но на этот раз верни всю мебель на место, чтобы нас ничего не отвлекало.
Я широко раскрываю глаза, а она продолжает:
