Артём не ответил.
– Как жена повесилась, так и живу. Квартира в центре была, так я её детям оставил и ушел. Сын и дочь. Знать меня не хотят. Думают, из-за меня мать на себя руки наложила.
– Не из-за вас? – вдруг спросил Артём.
Мужчина внимательно на него осмотрел.
– Из-за меня.
Выпили еще по одной. Закурили. Помолчали.
– А ты зачем приехал? – спросил хозяин комнаты.
Гость пожал плечами.
– Пока поищу работу, а там видно будет.
– В какой сфере мастер? – усмехнулся старик.
– Я – фоторепортёр – ответил Артём, глядя в сторону и будто задумавшись. – Хотя, говорят, сейчас и профессии такой не существует. Фотограф, фотохудожник. Но я фоторепортёр – упрямо повторил парень и потянулся за своим рюкзаком.
Артём достал небольшой альбом и положил перед Терентием. Старик начал внимательно перелистывать страницы. Снимки, поймавшие секундные события. Мгновения людских взглядов, жестов. Практически незаметный кивок головы красавицы.
Громкий крик протестующего. Агрессивный напор толпы. Слезу радости. Вздох облегчения. Работы Артёма заставляли смотреть. Видеть. Ощущать.
– А ты способный – сказал Терентий, закрыв альбом.
– Наверное, – ответил парень.
– Ну, а жена? К тебе приедет или тут искать будешь? – засмеялся старик, разливая водку по рюмкам.
Артём улыбнулся. Конечно, за двадцать девять лет жизни у него были женщины. С кем-то ходил на танцы, с кем-то встречал рассветы, с другими и до рассвета не хватало сил находиться. С двумя даже делил быт. С первой полгода, дальше смысла не было держаться, со второй подольше – год. Та, вторая, Аня, даже называла себя его женой, что Артёма, конечно, немного удивляло, но не злило. Ну, жена, так жена, лишь бы больше молчала и меньше требовала. Одиночку Артёма его женщины тяготили. Но его природное обаяние, есенинская внешность и постоянная отстраненность, создающая флер таинственности, девушек влекли, затягивали и влюбляли. Артём, как фоторепортёр, прекрасно понимал значение такого явления, как «зацепило». Когда идешь по тысячу раз хоженым улицам родного города и вот оно – мгновение. Птица срывается с ветки. Женщина восхищается. Ребёнок плачет. Капля воды падает. Луч пробивается. Человек делает глубокий вдох. Артём знал, что такое Его Величество Момент. Момент, который цепляет, и, если вдруг, а такое бывает довольно часто, ты не успел его заснять на камеру, то он будет стоять перед твоими глазами и мучать тебя еще долго. С женщинами у Артёма такого еще никогда не было.
– Нет, – ответил парень. – Никаких жен. Ни на родине, ни здесь.
Мужчины допили по последней и отправились спать.
Третий день Артём катался по столице в поисках работы. У него уже давно был список журналов и газет, где он хотел бы обосноваться, как сотрудник. Но что-то уже закрылось, а в других местах работники не требовались. Особенно фоторепортёры.
В паре редакций, правда, его попросили оставить портфолио и контакты и обещали позвонить, если будут новые проекты. Артём не унывал. Благо старик разрешил жить в своей конуре столько, сколько нужно.
Деньги, правда, были совсем на исходе, да и список адресов в принципе закончился. Артём был реалистом. Он приехал сюда не покорять Москву своим талантом. Он просто приехал. Без цели, без средств. Парень давно заприметил рядом с домом Терентия небольшое фотоателье. Фото на документы, печать фотографий, сувенирка, рамочки-альбомчики и прочее. Он в таком работал.
