Глядя на Серёжу, я понимала, что ничего общего у нас нет, мы абсолютно не совместимы. Он воспользовался запрещённым приёмом «через ребёнка» – дарил мне детскую одежду, от которой мне было тяжело отказаться. Гоняла я его от себя долго, но он упёрся, а я устала и сдалась.
Говорить нам было не о чем, всё время обсуждали свадьбу. К нам в съёмную квартиру приходили в увольнения пять парней из его роты, мы жили их заботами, все вместе отмечали праздники.
После его выпуска из училища отгуляли свадьбу. Родители его приняли меня, как родную. Он оформил документы на удочерение Наташи.
А потом мы поехали по распределению служить в Казахстан.
В поезде в туалете какой-то мужчина забыл барсетку с документами и деньгами. Серёжа её нашёл. Деньги забрал, а документы выкинул в унитаз.
Я была в шоке.
Говорю: «Ты зачем документы выкинул? Как люди через границу поедут?»
Я ещё тогда поняла, что не смогу жить с человеком, который способен на такие сволочные поступки.
Уже тогда мне надо было уходить от него, выходить из поезда на ближайшей станции и возвращаться домой.
Но у меня не хватило решительности взять и порвать всё разом.
Я тогда приняла на себя роль офицерской жены, которая едет с мужем в военный городок. Так как деньги зарабатывал только он и вся наша жизнь подчинялась законам его службы, все важные решения принимал он, а я шла за ним.
В Кустанае, где была воинская часть, Серёжа по ночам воровал картошку. Выкапывал ту, что люди посадили около своей пятиэтажки. В него хозяева кидали мусор из окон, а он всё равно копал.
А потом ему понадобился кабель. Ночью он увидел, что к антенне на крышу идёт длинный кабель, залез на крышу и потянул за него. У людей чуть телевизор из окна не выпал.
Он часто приползал с полётов на локтях во время штормового предупреждения и снежных заносов. Падал на пороге и, мне приходилось его затаскивать в комнату, чтобы закрыть входную дверь.
Нам было нечего есть, его это бесило. Он приходил домой, открывал кастрюлю с супом и спрашивал меня: «Где мясо?». На что я отвечала: «Сейчас у себя с бедра срежу».
Вот такие у нас были семейные отношения.
Я простила ему первое воровство, не ушла от него сразу, а потом терпела и всё остальное – ведь еду купить не на что, а он для нас ворует, о семье заботится.
Получается, когда поступилась своими принципами, ценностями – оступилась один раз, а дальше уже покатилась с горы по накатанной.
Почему я всё это терпела? Я видела, как мама всю жизнь терпела пьянки отца и очень тяжело переживала развод родителей.
Я хотела убежать из родной квартиры, чтобы не видеть отчима и его сына, но прибежала в ещё больший кошмар.
Так я поняла, что от перемены места проблема не решается.
А вы можете сказать, какие у вас принципы и ценности, чего вы точно терпеть не будете?
Собака плачет, как ребёнок
В 18-метровую комнату в общежитии в военном городке мы привезли всю мебель, которая у нас стояла в двухкомнатной квартире. В одной комнате стоял кухонный гарнитур, двухкомфорочная печка, диван, детская кроватка и одёжный шкаф.
Это был 1995 год. Зарплату бюджетникам тогда давали раз в 6 месяцев. Я проявляла чудеса изобретательности, чтобы накормить семью. Из пачки фарша готовила и обед, и ужин.
Года два я потом, по привычке, выскабливала скорлупу яиц и упаковку брикета сливочного масла.
Несмотря на все эти трудности, муж решил, что мы должны обязательно завести собаку, большую собаку. И привёл домой щенка далматинца.
