Лимский синдром - страница 11

При мыслях об Алисе с Алексом Иоланта ощутила злость и еще одно доселе незнакомое ей чувство: Ревность?

Алиса должна считать этого несносного болвана самым большим врагом, но уж точно не ворковать с ним у себя на кровати. Ведь Алекс, именно он стал причиной ее сегодняшнего положения. Он привез ее в дом, из – за него девчонка теперь пленница этого места. Вот о чем со злостью думала Иоланта. И она даже на секунду не принимала, того факта, что это Артур оставил Алису тут, когда была возможность без последствий отвезти ее в город, это из-за Артура, и самой Иоланты, Алиса вынуждена находиться тут вот уже почти месяц. И, что стоит ей просто сказать слово, и девушка будет свободна. Но об этом женщина предпочитала не думать. Сейчас ее душу ее разрывала злость на Алекса. Алекс враг! Алекса нужно убрать и женщина давно не преминула бы с ним покончить! Но есть одно большое НО, ни чего она не могла сделать Алексу, за спиной у Артура, это отвернуло бы племянника от нее навсегда, и женщина это знала. Как бы там ни было они все же друзья. И за эту дружбу, Артур хватался как за соломинку. Алекс – единственное, что осталось от его прошлой жизни, прошлой нормальной жизни. Иоланта, конечно же, этого, не понимала, она только сокрушалась: как же такой успешный умный парень, как ее Артур, может дружить с таким неудачником, как Алекс.

Как назло племянник не приезжает уже третью неделю, а ведь столько всего нужно с ним обсудить.

– И долго ты собираешься безвылазно торчать в комнате?– Алекс, как обычно сидел у меня на кровати, скрестив ноги, и сочно хрустел яблоком.

– Почему ты не принес мне яблоко, жадина?

– Я думал, что ты объявила голодовку, забаррикадировалась в комнате и ждешь смерти,– улыбнулся он. Я забрала яблоко, откусила огромный кусок, и с хомячьими щеками начала жевать.

– Мне кажется, ты уходишь от разговора,– Алекс посерьезнел и выпрямился.

– Ты же сам посоветовал держаться от девушек подальше, а какой шанс встретиться с ними тут? Правильно, нулевой.

Алекс помрачнел и опустил глаза.

– Эй, только не разыгрывай тут сцен, что за драмы?

– Она тебя не отпустит, Алиса, неужели ты еще не поняла?

– Но почему?– Выкрикнула я, хмурясь,– я сижу в комнате, ни куда не выхожу, сблизилась с Иолантой ближе некуда, почему?

– Сними очки, если бы она собиралась тебя отпустить, то уже отпустила бы.

Я сама это осознавала, думала, но пыталась отгонять подобные мысли, но, когда Алекс произнес их вслух, окончательно приняла.

Мы сидели, молча, я, уткнувшись подбородком в согнутые колени и Алекс, прямо, как палка с огрызком яблока.

– Значит нужно валить от сюда.

– Это невозможно – быстро отреагировал Алекс, словно ждал, что я это скажу.

– Все, возможно, было бы желание.

Он только печально улыбнулся, ни чего, не говоря.

– Ну, хоть можно перестать играть «в дружбу» с этой старой грымзой, и прогуляться, наконец-то. Во всем есть плюсы.

– Ну, тогда пошли?

– Пошли.

Мы одновременно встали с кровати, и вышли из комнаты.

Окруживший нас ландшафт поразил своей красотой и гармоничность.

– Если это все сотворил Ник, то двойное восхищение ему!– оглядываясь вокруг, заворожено, проговорила я.

– Большую часть,– улыбнулся Алекс.

Красиво постриженные деревья разных форм, альпийские горки, два фонтана, длинная аллейка, обрамленная карликовыми березками, и стоящими вдоль резными скамейками, несколько гамаков разбросаны по территории, огромный бассейн, который порадовал меня больше всего. Вода, это моя стихия. Папа всегда называл меня рыбкой или «Русалчонок мой».