Линда - страница 24

Следующим утром Максим пришёл на построение первым, несмотря на то, что до двух ночи занимался кодом Шурика. Тело было ватным, глаза закрывались, даже двойная порция кофе не помогла. Зевал он так, что грозил вывихнуть себе челюсть.

– А вот мой знакомый так зевал и рот себе порвал, – вместо приветствия сострил Федя. – Опять игнорировал естественные потребности организма во сне?

– Да я думал на полчасика сяду, потом всё как в тумане, – Максим похлопал себя по щекам, чтобы взбодриться. – Каждый раз мне кажется, что я в шаге от того, чтобы понять ошибку. Я даже попробовал кое-что интересное…

– И результат? – Федя прищурил единственный глаз.

– Эта скотина перед моим уходом опять спать пошла, – вздохнул Максим. – Не видать мне ни интеллекта, ни личности, как своих ушей.

– Да погоди. Может у Шурика есть личность. Просто она очень ленивая и не любит учиться, – подбодрил друга Федя. – И интеллект у него есть, просто очень низкий, как у… Как у… Прости, кроме твоего Шурика даже на ум никто не приходит. Хотя, может в этом и есть его уникальность?

– Господи, мне тридцать лет, и чем я занимаюсь, – буркнул под нос Максим.

– Не вешай нос. Представь, если бы Шурик сидел и сутками напролёт развивался, пожирая уйму электричества. У тебя и так с деньгами проблемы, а тут хоть на коммуналке сэкономишь. Видишь, Шурик не тупой, он просто заботится о тебе, – Федя похлопал напарника по плечу.

Максим вымученно улыбнулся. В этот момент из здания вышел директор, и клинеры встали в две шеренги. Заиграл гимн компании. Он был довольно безвкусный и напоминал военный марш, написанный нейросетью. Не было ярких акцентов, чёткой композиции, да и ритм был довольно медленный, в общем, на трудовые свершения не вдохновлял. Однако директор при звуках гимна всегда держал спину прямо, расправлял плечи и расплывался в блаженной улыбке. Его мало кто мог заподозрить в хорошем музыкальном вкусе.

– Уважаемые коллеги! Рад видеть всех в полном составе, – Рэн искоса взглянул на Максима. – Сегодня у нас очень много работы. Общество нуждается в нас. Однако и мы нуждаемся в обществе. Оно должно помогать нам сохранять преемственность поколений, должно омолаживать наш коллектив, когда старики уходят на заслуженный отдых.

По строю пронеслись едва слышные проклятья, некоторые закатили глаза. Когда речь заходила о дне открытых дверей для выпускников, Рэн всегда начинал издалека и выражался витиевато. Он каждый раз надеялся, что сможет замотивировать работников, увидеть добровольцев, а не заставлять, как обычно. Ему было не понятно, почему клинеры предпочитают возиться с мусором, лишь бы не общаться с молодёжью.

– Итак, кто хочет рассказать вчерашним студентам о важности и полезности нашего труда, выйти из строя, – объявил директор. Ни один клинер не сдвинулся с места. – Если добровольцев не будет, я назначу на это дело Максима с Федей. Кому-то из вас придётся взять их пригородный маршрут, – угроза так же была проигнорирована. – Ладно, вы не оставили мне выбора.

По строю прошёлся вздох облегчения, только будущие исполнители поручения немного погрустнели.

– На этом всё, расходимся! Десять минут перекур, туалет – и по клинтанкам! Город нуждается в вас, – произнёс Рэн традиционную концовку.

Клинеры лениво разбрелись по своим делам. Максим с грустью посмотрел на свой клинтанк и сказал:

– Вот так всегда. Стоит подумать, что утро не может быть хуже, как на тебя выпускников вешают. В наше время никто не спрашивал, хотим ли мы быть клинерами.