– Вы очень хорошо говорите по-русски, – заметил Бескудников, – очевидно, пишете на наши темы?
– Да, – подтвердил Дронго, бросая быстрый взгляд на Сигрид, – нас интересуют именно ваши темы.
– Что-то конкретное? – спросил Бескудников, подойдя к двери и открывая ее. – Наталья Георгиевна, сделайте нам, пожалуйста, чаек, будьте добры. Какие конкретно вопросы вас интересуют? – спросил, возвращаясь на свое место и усаживаясь напротив гостей.
– Мы интересуемся вопросами возможных судебных ошибок, – осторожно сказал Дронго, – в каких случаях ошибки экспертов влияют на вынесение приговора обвиняемым.
– Гм, – недоверчиво проворчал профессор, – очень интересная тема. А что именно вас интересует, какое-то конкретное дело?
– Нет, скорее специфика таких дел, – торопливо сказал Дронго.
Сидевшая рядом Сигрид все время молчала.
– Какая конкретно специфика? – спросил Бескудников. – Задавайте ваши вопросы.
– Вы работаете патологоанатомом уже больше тридцати лет? – спросил Дронго.
– Почти сорок, – улыбнулся профессор, – и кое-что в этом деле понимаю.
– Возможна ли ошибка в проведении экспертизы на предмет выявления алкоголя в теле погибшего?
– Практически нет. Там имеются очень четкие параметры, по которым можно все определить. Если человек пил до своей смерти, то это всегда можно установить.
– А если не пил?
– Тем более. Даже если потом будут вливать мертвецу алкоголь в рот, это все равно не поможет. Даже если сразу после смерти сделают укол. Не вдаваясь в специфические подробности, скажу, что там очень четкие показатели, понятные любому врачу.
– Таким образом, подделать наличие невозможно?
– После смерти нет. Исключено.
– А возможно ли по останкам тела установить какие-нибудь особенности смерти? Скажем, опять же наличие алкоголя при эксгумации трупа.
– Конечно нет, – удивился профессор, – если тело достаточно долго пролежало в земле. Смотря сколько лет.
– Нет, вы меня не поняли. Сразу через несколько месяцев после смерти.
– Если через несколько месяцев, то можно. Тело еще не разложилось окончательно, и все признаки налицо. Можно проверить и костный мозг, взять останки ткани. Словом, через несколько месяцев анализы еще можно проводить. Хотя при наличии нормальной лаборатории такие анализы можно проводить и через пятьдесят, и через сто лет после смерти. Сейчас исследуются структуры ДНК в разложившихся трупах царской семьи, что представляется очень интересным для нашей науки.
Секретарь внесла поднос с чайником и большими стаканами в мельхиоровых подстаканниках. Поставила на столик вазочку с сахаром и конфетами. Разлила чай и величественно удалилась.
– Будьте любезны, – показал Бескудников на стаканы.
– Спасибо, – поблагодарил Дронго, подвигая один стакан к Сигрид. Она, очевидно, хотела что-то спросить, и он кивнул ей, разрешая задать вопрос.
– Скажите, профессор, – спросила она, – может ли опытный эксперт перепутать причину смерти при эксгумации трупа?
– В каком смысле?
– Ну, скажем, через три месяца выясняется, что человек погиб совсем по другой причине, нежели было указано в первом случае.
– В каком случае? Я должен знать, отчего погиб человек, что было в первом экспертном заключении и что было во втором. Незначительные ошибки всегда возможны. Очень может быть, что у человека раздавлена грудная клетка и он умер от удушья, а эксперты считают, что он погиб в результате травмы. Такие случаи бывают.
