Мама, прибежала раньше обычного, видно отпросилась. За ужином, в их чистенькой кухне прозвучал тысяча и один вопрос о его самочувствии. Однозначные ответы сына, маму не удовлетворили, и она заставила больного принять двойную дозу лекарства.
Он никогда, никому не признался бы, что спит с мамой в одной кровати. Хотя трудно было назвать кроватью это огромное сооружение, занимавшее большую часть их спальни. С великим боем отвоевав свою половину у долго не сдававшей позиции мамы, Александр никого туда не пускал. Ни двух кошек, живших с ними, ни тем более саму маму. Это был его заповедник. В прикроватной тумбочке хранились старые добрые детские игрушки, набор открыток видов Москвы, теннисный мячик и разная ненужная мелочь. Спальня была самым безопасным местом в мире. Лежа среди огромных подушек, он чувствовал, что сюда не доберется никакое зло в мире.
Сон пришел мгновенно. Однако, часа в два ночи пришлось подыматься, чтобы справить малую нужду. Мама заблаговременно ставила для этого ведро на веранде, дабы ребенок не бегал по холоду. Но заснуть уже не удалось. Шурик ворочался почти два часа, только под утро забылся беспокойным сном.
И тут, пришел дикий, ужасный, животный страх, который посетил его вчера. Ему снилось, что комната погружена в темную липкую, едкую тьму. Он, сжавшись в комок, сидит на корточках в углу. Причем не может пошевелить даже пальцем. И сама невозможность выйти из ступора, давит на виски и на плечи. А на кровати, на его любимой кровати, под его любимым одеялом извивается что-то неестественно бледно-белое. Это что-то похоже на огромную, жирную личинку майского жука. Оно неуклюже ворочается и желеобразное, студенистое тело трясется, не издавая ни звука. А кто-то высокий и худой передвигается по комнате, совершенно бесшумно. Он или она невидим и бестелесен. И только в том месте, где это находилось, тьма становилась гуще. Маленький мальчик почувствовал, что этот сгусток стоит напротив него. Шурик с диким ужасом понял, что его изучают. Как холодно! Голова, живот, ноги заиндевели. Его начало трясти мелкой дрожью. В паху вдруг стало горячо и мокро. Александр, проснулся и желудок вывернуло на изнанку. Стон и хрип мгновенно разбудили маму. И пока она успокаивала сына, вытирая слезы и рвоту, он вдруг понял, несмотря на вселенский ужас, вызываемый этим существом, что его не тронут. Видно еще не пришло время. Шурик, помытый и переодетый, спокойно уснул.
Следующий день прошел скучно и буднично. Дядь Саша, обидевшись на весь белый свет, плюнул на ремонт калитки, сиротливо валявшейся возле ворот. И не показывал носа из дома. Автоматически переделав хозяйственные дела, наш герой, без всякого на то интереса, уселся смотреть телик. Что вскоре ему порядочно надоело. И он по привычке, но уже с опаской, не раскрывая ее, уселся на свою кровать. Где провалился в темный, без всяких картинок сон. Также внезапно проснувшись, он понял, что проспал довольно долго и солнце уже клонится к закату. Вообще-то ясные и солнечные дни ему не очень и нравились, так как увеличенный линзами свет буквально ослеплял. А вот когда на улице моросил дождь, или мела снежная поземка, Шурик ставил возле подоконника стул и поудобнее усевшись, наблюдал как мокнут или мерзнут спешащие прохожие. Это доставляло ему огромное удовольствие – наблюдать из уютного домашнего мирка за чужим, неустроенным, чаще всего злым, заоконным миром. В душе возникало чувство превосходства и торжества. Пускай так, но он мстил вечно обижающей и почти всегда, больно бьющей его действительности. Это была небольшая, но победа.
