Тая встрепенулась, спросила про душ. Оказалось, что душ есть, надо только включить водогрейку. После водных процедур они разместились на диване в холе, постелили белье, лежащее в шкафу.
Кирилл уткнулся в шею Таи, чувствуя ее запахи, потом обнял тело жены. Она запустила руки в его шевелюру, она путешествовала в его волосах, потом поцеловала шею. Он подключился к поцелуям и перехватил ее губы губами. Она приникла своим телом к его телу с упоительной для мужа нежностью. Тела их пришли в движение. Ненасытность от ощущений поглотила их полностью. То он был наездником, то она становилась лягушкой, то они превращались в иероглиф, похожий на ножницы. Устав от наслаждения они уснули.
Утром страх от преследования прошел. Тая позвонила по сотовому телефону Эмме, та взяла сотовый телефон со столика, посмотрела на имя «Тая», вращающиеся на экране.
– Эмма, со мной все нормально. А вы как? Все здоровы?
– Тая, у нас все хорошо, есть предложение: поживи в квартире своей матери или в моей квартире.
– Я могу вернуться в свою квартиру, но тогда мне будет далеко ездить на учебу.
– Тебя переведут.
Тая вытерла набежавшую слезу. Это заметил Кирилл.
– Тая, что случилось?
– Эмма предлагает вернуться туда, откуда я пришла, – и она залилась слезами. И, всхлипывая, добавила, – но я привыкла жить с ней и братом! А дома я буду одна!
– А я? Ты меня в расчет не берешь? – спросил Кирилл.
– Кирилл, ты сам живешь в семье, вас и без меня много!
– А мы будем жить у тебя.
Тая вытерла слезы, глаза заблестели, появилась улыбка. Она прильнула к Кириллу, и они вновь повалились на диван, довольные жизнью. За окном таял снег, вода текла из-под снега на асфальт и утекала по наклонной плоскости. Тая шла по строящейся улице, с одной стороны дома стояли лет 9, а с другой на месте снесенных деревянных домов возводили новые дома, с более дорогим фасадом. И это правильно, она, как будущий строитель всматривалась в технологию строительного процесса. Ей было все интересно, и как получаются панели, прямо на стройке, и как облицуют дом кирпичами. Она шла медленно и разглядывала кирпичи, а на нее сверху смотрели строители.
Один молодой строитель стал перед ней на пятом этаже фортели выкидывать, она испугалась за него и пошла быстрее. Под ногами у нее хлюпала вода, тихо лежал снег, покрытый свежее выпавшей крупой. Низкое небо с проблесками голубизны внушало ощущение весны. Чувства уныния у нее не было, свежий почти весенний воздух радовал. Закрытые в честь воскресения магазины не удручали. Поток машин и автобусов не раздражал, он был значительно меньше, чем в рабочий день. Плакаты приглашали на выборы.
Рядом с Таей шел Кирилл и не замечал ее наблюдений за окружающим миром. Он просто перепрыгивал через лужи в снегу или обходил их по тающим сугробам. Его сиреневый плащ вместо рюкзака висел за спиной.
Один из рабочих, тот, что загляделся на Таю, оступился и полетел вниз, мимо металлических стоек, окружавших место работы строителей.
Ощущение лыжного полета, уверяю, нечем заменить. Лес чарует лыжного атлета, когда надо скорость покорить. Отдыхают все стриптизы мира: лыжники на лыжах лучше всех. Их фигуры в Олимпийских играх – сказочный, волшебный чудный миг!
Кирилл шестым чувством почувствовал неприятность, нажал на сиреневую кнопку, падение строителя замедлилось, а за спиной у Кирилла развернулись сиреневые крылья, и он в долю секунды подхватил на уровне второго этажа, падающего человека. Строители со всех домов смотрели на сиреневую птицу, которая подхватила парня строителя и поставила его на землю, и тут же исчезла.
