Я еще никогда прежде не видел и не слышал столько злости в Викином взгляде и голосе. Прежде мы даже не ссорились с ней по-настоящему.
– Я ни с кем не спал. Ты у меня первая. Я думал, ты поняла это.
– Что? Что ты несешь!? Все, ты меня действительно разозлил. Я устала от тебя! – закричала она.
Вика резко встала со скамейки и направилась к своему дому. Я вскочил следом и отправился за ней в надежде остановить. Я поравнялся с ней и схватил ее ладонь. Вика тут же с силой вырвала ее и прошипела: «отвали!». Затем она прибавила шагу. А я так и остался стоять, наблюдая, как ее красивый силуэт равноускорено двигается в сторону до боли знакомого мне подъезда.
4
Теперь помимо зуда в гениталиях у меня болела голова. Мне совершенно была не понятна природа Викиной реакции. Я всеми силами старался определить, что именно я сделал не так. Я вернулся к себе в квартиру, предварительно купив две бутылки пива в качестве анестезии. Я заперся у себя в комнате и попытался отвлечься чтением. Под руку попалась «Вокруг света за 80 дней» Жуль Верна. Но фокусироваться на чтении у меня не особо получалось. Чем больше я старался, тем быстрее терял связь между текстом и своим умом, который всецело был занят анализом только что произошедшей ситуации.
Несколько раз я был близок к тому, чтобы позвонить Вике. Но я старательно сдерживал себя. Мне не хотелось первым идти на контакт, потому что я не считал себя виноватым. Да и клянчить ее внимание мне тоже совсем не хотелось. Я решил, что здравой идеей будет дать ей немного времени, для того чтобы остыть. Возможно, через несколько часов эмоции внутри Викиного сознания утихнут. И мы наконец сможем спокойно поговорить. Эта мысль в сочетании с наспех выпитой бутылкой пива меня успокоила. Через двадцать минут я наполовину опустошил вторую. Я уже собирался отправиться на кухню в поисках чего-нибудь вкусного, как на мой телефон пришло сообщение от Вики. «Ты меня обманул! Ты мне противен! Я не хочу тебя знать. Сотри мой номер и все воспоминания обо мне!» – совсем не лаконично написала она.
Через несколько минут состояние шока сменилось болезненной любознательностью. Мне до жути хотелось понять, в чем, по ее мнению, заключался мой обман. В том, что она была у меня первой? В том, что это были именно хламидии, а не кто-то другой? Или в том, что нам нужно пить именно доксициклин? Хотя я ведь же даже не успел дойти до части нашего лечения. Я стал названивать Вике. Сначала она отклоняла вызовы. А потом и вовсе перестала на них реагировать. По-видимому, она перевела телефон в беззвучный режим. Меня раздирала злоба. Но я все еще надеялся, что через пару дней нам удастся поговорить и помириться. И у нас еще будут поцелуи и секс. Правда на этот раз с презервативом.
Но это был самообман. Я больше никогда не видел Вику. И ничего не слышал о ней. Я пробовал дозвониться до нее еще в течение недели. А потом бросил всяческие попытки выйти с ней на связь. Также я пытался что-либо выведать у Леры – нашей общей подруги из театра. Но она отказывалась говорить со мной на эту тему, ссылаясь на неведение. А потом она и вовсе стала игнорировать меня. Две недели я пребывал в жуткой апатии. Но вскоре мне стало значительно легче. Я перестал ежедневно думать о Вике. Да и доксициклин успел уничтожить все мои хламидии к тому времени. Так что боль в паху, наконец, окончательно покинула мое сознание и тело.
