Константин и Берта взирали на него с ужасом.
– Улисс, – ледяным тоном произнес кот, – и это к ним ты хочешь нас отправить? Я не жалуюсь, не подумай. Просто уточняю – так, чтобы знать.
– Где ты все это вычитал? – спросил Улисс Евгения.
– В газетах. А что-то услышал, звери говорят…
Улисс вздохнул.
– Не стоит верить всему, что пишет желтая пресса и о чем сплетничают вокруг. Сектанты вовсе не чудовища, просто они… странные. А странное и непонятное всегда вызывает подозрения, отсюда такие глупые слухи.
– То есть за нашу кровь мы можем быть спокойны? – уточнил Константин.
– Думаю, да.
– Улисс, так, может, ты сам расскажешь про этих сектантов? – предложила Берта.
– Именно это я и собираюсь сделать. Так вот, сектанты верят в приход Сверхобезьяна, высшего существа, которое принесет спасение заблудшим душам и воцарится над миром.
– А почему именно Сверхобезьян, а не, например, Сверхкот? – ревниво перебил Константин.
– Или Сверхпингвин? – добавил Евгений.
– Потому что это обезьянья вера. Изначально она распространялась только среди приматов, – объяснил лис. – Правда, сегодня среди сверхобезьянцев есть и другие звери. Не много, но есть.
– А им-то это зачем? – удивился Константин.
– Просто они поверили в учение секты, – что настанет время, когда в мир явится Сверхобезьян, перед которым склонятся все звери, ибо узреют в нем царя природы.
– Еще чего! – возмутился Константин. – Не собираюсь я склоняться перед каким-то обезьяном!
– Не каким-то, а Сверхобезьяном, – поправил его Улисс.
– Все равно не склонюсь!
– Как угодно, – улыбнулся Улисс. – Это уже тебе решать.
– И откуда же придет этот крутой парень? – поинтересовалась Берта.
– Ниоткуда. Придет – это не совсем точное определение. Им станет один из адептов веры, тот, кто познает основу Добра и Зла, пройдет в самосовершенствовании до конца и будет тверд, подобно горе, в вере своей. Он скинет шерсть и станет высшим зверем. Сверхобезьяном. И возвысится, и вознесется, и придут к нему вожаки всех стай и скажут: «Ты наш царь, ты свет и суть».
– Звучит жутковато, – поморщился Константин. – К тому же хорош он будет, если скинет шерсть. Обезьяна без шерсти – брр, мерзость какая!
– А зачем скидывать шерсть? – удивилась Берта. – Что в этом эстетичного?
– Не знаю, – признался Улисс. – Может, она ему просто станет не нужна.
– А если этот самый адепт изначально не обезьяна, он тоже может стать Сверхобезьяном? – заинтересованно спросил Евгений.
– Верховные служители секты говорят, что и это возможно, потому что принявший их веру автоматически считается обезьяной.
– Что значит, считается?! – возмутился Константин. – С какой стати?! Я что, перестану от этого быть котом?
– Нет. Но будешь считаться обезьяной.
– Считаться? Они что, совсем с катушек съехали?
– Так говорит их учение, – уклончиво ответил Улисс.
– Ничего себе…
– Это как с Бенджамином Кротом, – сделал вывод Евгений. – Он ведь енот, но считается кротом. Так и мы с тобой будем считаться обезьянами.
Константин некоторое время мрачно взирал на пингвина, обдумывая услышанное, а потом проворчал:
– Лучше бы ты, Евгений, этого не говорил.
– Я продолжу, – сказал Улисс. – Съезд приверженцев секты Пришествия Сверхобезьяна происходит на окраине города в старинном замке графа Бабуина. Граф – один из виднейших адептов.
– А он кто? – полюбопытствовал Константин.
– Он бабуин.
– Это хорошо. Я уже боялся услышать, что он кенгуру. А то, знаете, кроты и еноты в одном лице… Кстати, почему у него фамилия Бабуин? А как же у других бабуинов?
