Она резко поднялась и быстро подойдя к нему, выхватила сигарету, бросив на пол, затушила ногой.
Чёрнсын следил за её действиями с откровенно удивлённым видом, но ничего не сказал. Он присел на край её рабочего стола, а она встала напротив.
– Конечно, этот дурачок ничего не понимает, – продолжила Джина. – Но со стороны ОЧЕНЬ заметно.
– Ах ты, сестричка моя милая! – Áртур вдруг нежно обнял её за талию, и она почувствовала горячую волну желания, пробежавшую по телу. У неё даже дыхание остановилось на мгновение, а сердце колотилось, как бешеное.
– Ты – единственное существо на свете, которому я могу «поплакаться».
– А Роджер? – заставила она спросить себя. Она пыталась освежить в памяти все те нежные моменты, которые у неё были с СатÁни, но под гипнотизирующем взглядом Чёрнсына, все её мысли смешались. Его глубокий, вкрадчивый голос, казалось звучал не столько в ушах, сколь в душе.
– Ох, да разве он может понять, так как понимает женщина! Я рано лишился матери, а ты-то знаешь и помнишь это чувство. Кто приласкает всегда, кто всегда пожалеет и утешит?
– Áртур… – она прошептала, гладя его чётко очерченные скулы.
– Да, я завидую Джерри! Его молодости, этому шарму, от которого все женщины сходят с ума. Когда я ухаживаю за женщиной, я использую опыт и знания, а у него это получается совершенно естественно! Я бы половину своих способностей отдал бы за такое!
– Странный вы народ – мужчины, – пробормотала потрясённая Джина. – Кобели, кто бы ни были… А зачем ты его тогда вообще держишь?
– Как телохранитель он – великолепен. Поднаберётся опыта – ему цены на будет. Лет через тридцать…
– Так тебе уж за семьдесят будет!
– Вот именно! Мне охрану постоянно усиливать приходится.
– Это ты из-за Джерри такой весёлый в последнее время?
– Что?
– Да потому что ты последнее время летаешь, как на крыльях… любви.
Она произнесла эту фразу машинально, как штамп, как шаблон, и не поняла, почему он буквально подпрыгнул и уставился на неё, чуть ли рот не открыв.
– Джина! – выдохнул он. – Как же женщины чувствуют! Как часто вы видите то, о чём мы даже не подозреваем, не осознаём, не замечаем! Ах, ты моя хитренькая лисичка! Да ты права… Чёрт… Я действительно влюблён!
Он засмеялся и прижал её к себе, слегка покачивая, словно баюкая.
Джина закрыла глаза, она растворилась в таком глубочайшем ощущении счастья, что спроси её кто-либо, как её зовут, она не смогла бы ответить.
«Любовь меняет», думала она о Áртуре. «Он наверняка ревновал меня к Роджеру. Теперь всё будет по-другому… Он, конечно, просто боялся меня из-за серёжек, как Рон, например.»
– Ах Джина-Джина! – продолжил он тем же мечтательным тоном. – А я-то думал, что смогу избежать этого!
Она почувствовала, что они закружили по комнате, словно танцуя, как будто волшебный водоворот подхватил их.
«Любит…» билось в её голове. «Любит, любит… Как же он любит!»
– Да! – он почти выкрикнул, отвечая на её мысли. – Как же это чудесно! Солнце сияет!
– Сегодня же дождь весь день!
– Да? Не заметил… Птицы поют!
– Это сообщение, что факс прислали.
– Ну и чёрт с ним! Для чего мы держим менеджеров и ассистентов!
Они оба рассмеялись. Они остановились, и она взглянула ему в глаза, наслаждаясь выражением счастья на его лице.
– Я сам себе боялся признаться, – шепнул он.
– Как я тебя понимаю! – она ответила так же тихо и снова нежно погладила его худощавую щёку. – Я никак не ожидала, что ты способен на это чувство…
