Щупальце промахнулось. Оно рубануло воздух в том месте, где только что стояла Лисандра, и унеслось прочь, для того чтобы секунду спустя вернуться и нанести новый удар. На этот раз он был прямым, хлестким, рассчитанным, чтобы широкий, плоский кончик ударил по Лисандре так, как бьет по зазевавшейся мухе мухобойка.
Вампирша увернулась и в этот раз. Более того, она даже успела полоснуть когтями по проносившемуся мимо нее щупальцу. Хорошо полоснула, от души.
– Кто это?! – крикнула Лисандра. – Твой клиент?
– Нет, – ответил сын змеи.
У него в лапе уже был клинок, и он стоял, прижавшись спиной к стене, готовый отразить нападение.
– А кто? – спросила Лисандра, пятясь к двери. – Кто это?
– Что-то пошло не так. Прочь отсюда. Выбираемся на улицу.
Хорошо было сказать «прочь отсюда». Вот претворить эти слова в жизнь было труднее.
Вампирша сделала еще шаг к двери подвала, и как раз в этот момент потеха началась всерьез. Да еще как началась! Дело было даже не в том, что на этот раз ее атаковало не одно щупальце, а целых три. Нет, ко всему этому добавилось еще и какое-то совершенно неприятное ощущение, словно бы здесь, в подвале, находится некое исполинское существо, пытающееся ее схватить не только физически, но еще и стремящееся залезть к ней в голову, парализовать разум.
А вот дудки! Знает она эту штучки.
Уворачиваясь от щупалец, Лисандра попыталась вытолкнуть это существо из своего разума и обнаружила, что это не так-то легко сделать. Очень тяжело воевать на два фронта сразу. Танцевать некий смертельный канкан и одновременно воевать с тем, кто шарит у тебя в сознании, словно кухарка в буфете, а точнее, словно вор, добравшийся до сейфа, битком набитого документами, пытающийся найти среди них один, исключительно для него важный. И как только он этот документ найдет…
Ну нет, не бывать этому!
А еще вампирша слышала с той стороны, где, скрытый грудами гнилых книжных полок, находился сын змеи, полузадушенное шипение. Чешуйчатому, похоже, тоже приходилось нелегко. И это подтверждали тяжелые ритмичные удары, как будто кто-то колотил по исполинскому барабану. Это промахивающиеся щупальца лупили по стене подвала. Сын змеи находился к ней слишком близко.
– Тебе помочь? – крикнула вампирша.
– Позаботься лучше о себе… прочь из подвала.
Что ж, разумно. Спасение рук утопающего – дело рук самого утопающего.
Лисандра спасением и занялась. Она даже успела на пару шагов сократить расстояние до двери, и тут это случилось. Лазутчик, копавшийся у нее в голове, наконец-то нащупал предмет своих поисков.
Мало вампирше не показалось.
Прежде всего что-то произошло со временем. Оно растянулось, словно было сделано из тонкой и очень мягкой резины. И в этом растянувшемся до невозможности времени, в жуткой, царившей в нем тишине Лисандре, видевшей, как к ней медленно, словно преодолевая толщу воды, тянется огромное щупальце, свидания с которым необходимо избежать, вдруг захотелось навзрыд заплакать. Желание было странным, но таким сильным, что сопротивляться ему стало почти невозможно. И все-таки Лисандра нашла в себе для этого силы. Она сказала себе, что не дастся гаденышу, пытающемуся подчинить себе ее сознание. Не дастся, и все. Также, как до этого не далась многим и многим гаденышам, пытавшимся причинить ей зло другими методами.
Не дастся.
И это ей, как ни странно, почти удалось. Она ослабила воздействие неведомого врага настолько, что не только подавила навязанное им желание заплакать, но и сумела увернуться от очередного щупальца. И это было просто прекрасно – вдруг осознать, что можно своего врага послать подальше. До следующего щупальца, попытавшегося подсечь ей ноги. Потому что одновременно с ним этот враг навалился на ее сознание снова. Причем в этот раз вместе с давлением пришел и голос.
