Называя человека другом, мы пытаемся «приручить» его, как бы странно это не звучало, сделать безопасным и дружественным, но до конца это завершить невозможно, нереально приручить человека как верного пса. Проблема заключается не в плохих людях, а в наших ожиданиях насчёт них. Но назвав кого-то другом, мы ожидаем, что он пройдёт с нами огонь, воду и медные трубы. Нам так хочется довериться кому-то. Мы рады обманываться, но однажды приходит час расплаты за наши сотворенные иллюзии. Суть человеческих отношений всегда остаётся в том, что в них участвовуют два человека. Как их не назови – все одно и тоже.
Данко был тем самым представителем «хороших парней», которых в наше время днём с огнём не сыщешь, но это вовсе не значило, что он не мог дать отпор обидчику. Хотя, на этот случай у него был я.
– Эй, подвинься – меня легонько пихнули в плечо и накрыли пледом. – Держи, ветер тут холодный.
Поначалу я хотел возмутиться такой чрезмерной заботе, но передумал, как только заметил его глаза. Всегда весёлые и с огоньком озорства внутри них сейчас они выглядели совершенно затухшими.
– Тебя кто-то обидел? – уточнил я и зарылся в плед. Ветер действительно заставил меня продрогнуть насквозь.
В Мутве довольно странный климат. Жаркое лето, но ужасно холодные зимы тут вполне обычное дело. Сейчас разгар июля, но на чердаке поздним вечером как нельзя холодно.
Закутавшись в принесенный плед и взяв в руки термос, я почувствовал разливающееся по телу тепло. Стало спокойнее, но незримый страх за Данко рос все сильнее. Он молчал.
– Так что случилось? Повышение голоса сыграло свою роль, и он поднял на меня взгляд. Красные опухшие глаза свидетельствовали о том, что он плакал, причём долго. Тёмные волосы каштанового оттенка были сильно расстрепаны и теперь стояли торчком на затылке и макушке. Из-под серой толстовки выглядывала запачканная чёрная футболка, напоминая о вчерашнем приключении.
Нашим излюбленным развлечением была беготня по гаражам. По крышам гаражей. Кооперативные кирпичные, к счастью ещё были редкостью, поэтому гоняли по крышам обычных деревянных, коих в городе было огромное количество.
Когда охранник этой собственности вышел и начал орать на нас мы смеялись, ведь мы тут, а он внизу. Мужик не придумал ничего умнее кроме как взять большой кусок арматуры и начать нас им тыкать. Мы с Данко спрыгнули на противоположную сторону, походили внизу, подразнивая его и вновь полезли на гаражи. Неожиданно тот охранник выскочил из кустов, и мы дали деру. Еле-еле убежали, спотыкаясь. В тот момент мой друг и пропахал носом землю, запачкав черную футболку с каким-то странным рисунком.
– Дайин, нам надо серьёзно поговорить.
Черт, я весь на нервах. Что могло такого случится, что он в таком состоянии?
Я кивнул. Мне необходимо его выслушать и решить эту проблему. Если понадобится, то даже кулаками.
– Слушаю тебя.
Он испустил тяжёлый вздох и глубоко вдохнул, перед тем как начать говорить. По его виду было понятно, что он сильно волнуется. Я переживаю не меньше его собственного.
– Я больше не могу находиться здесь, понимаешь? Все эти стены, люди, да даже воздух давят на меня мёртвым грузом. Здесь нет будущего и какого-либо смысла. Это место предназначено для воспитания из нас рабов системы. Подумай сам: мы повзрослеем, выпустимся из детского дома, а что потом? Ни работы, ни образования – у нас ничего не будет. Ни куска хлеба, ни крыши над головой. Я не готов с этим мириться – Данко схватил меня за руки и с силой сжал. Не думал, что он настолько сильный. – Завтра мы сбежим отсюда на первом же корабле и…
