Рядом какой-то хмырь лапает её за талию. У меня аж в глазах темнеет. Какого хрена он её трогает?! Внутри всё кипит. Кто он такой, чтобы так нагло её лапать, будто она его собственность?!
Меня колбасит. Почему она ему это позволяет? Не могу оторваться от его самодовольной рожи. Так и тянет подойти и снести ему челюсть, отшвырнуть этого мудака подальше от Лисёнка.
Стою, как вкопанный, раздираемый злостью, отчаянием и дикой тоской по ней. Что за хрень со мной творится? Распустил нюни как пацан. Но не могу оторвать от неё взгляд.
– Эй, ты чего застыл? – слышу голос Карлин. Она подходит, хватает меня за плечо. – Ты в порядке?
– Да… да, нормально, – хриплю, пытаясь собраться с мыслями.
В голове каша, а в груди тупая боль.
– Может, свалим отсюда? – мягко спрашивает Карлин, поглаживая моё плечо.
– Не, сегодня куча дел. Не могу всё бросить, – отвечаю, не отрывая взгляда от Лисёнка.
– Ладно, – кивает она. – Потом ко мне?
– Ага, – отвечаю на автомате.
Карлин улыбается и растворяется в толпе. Прожектора выхватывают сцену, и на неё выходит ведущий с микрофоном. Его громкий голос приветствует толпу гостей и участников.
Снова выискиваю взглядом Лисёнка. Она стоит у витрины с драгоценностями, эта шавка всё ещё рядом с ней. Меня так и дёргает подойти и встрять. Но я стою как придурок и вглядываюсь в них издалека. Идиот.
Слышу, как ведущий объявляет следующего участника. Ещё пара минут и моя очередь. Глубоко вдыхаю, стараясь успокоиться. Надо собраться, от моего выступления многое зависит.
Наконец, слышу своё имя. Ноги ватные, но я заставляю себя выйти на сцену. Яркий свет бьёт по глазам, вспышки фотокамер слепят. Чёрт, как их много! Подхожу к микрофону, откашливаюсь.
– Приветствую, дамы и господа! Рад представить вам новую коллекцию нашего бренда…
Рассказываю о философии компании, о стремлении создавать не просто украшения, а настоящие произведения искусства. Слова льются легко, вижу, что публика внимательно слушает. Отлично, похоже, цепляет.
– А теперь позвольте показать жемчужины нашей коллекции…
Достаю из футляра первое украшение. Зал ахает. Да, чёрт возьми, вот это эффект! Чувствую, как напряжение немного отпускает. Мы на верном пути. Продолжаю рассказывать про каждое изделие, подчёркивая уникальность дизайна и крутое исполнение.
Краем глаза замечаю в первом ряду знакомый силуэт. Сердце пропускает удар. Наши взгляды пересекаются, и меня, как молнией прошибает. Она тут же отворачивается. Рядом с ней сидит тот самый гондон, обнимая её за плечи.
С трудом заставляю себя продолжить речь. Кое-как заканчиваю выступление. Спускаюсь со сцены под аплодисменты, но уже ничего не слышу. Журналисты наваливаются с вопросами, но я отмахиваюсь.
Мне нужен воздух. Срочно. Выбегаю на улицу. Холодный ветер бьёт в лицо, но мне плевать. В голове полный хаос. Она жива. Всё это время была жива. А я… я чуть не рехнулся, думая, что потерял её навсегда! Злость накатывает волной. Нужно найти Хэдвига.
Врываюсь обратно в зал. Высматриваю взглядом этого ублюдка. Вот он, стоит, ухмыляется, шампанское попивает. Ну всё, мудак, ты доигрался. Подлетаю к нему, хватаю за грудки, впечатываю в стену.
– Какого хрена ты устроил, мразь?! – рычу ему в лицо. – Она жива? Всё это время была жива, а ты позволил мне думать…
– О чём ты, Демиан? – хрипит он, пытаясь вырваться.
– Не прикидывайся идиотом! – встряхиваю его так, что башка бьётся о стену. – Мелисса! Она здесь, на выставке. Я видел её своими глазами!
