– Отпу… отпустите… нет… нет… нет… пожалуйста…
Ну все, сейчас ее изнасилуют, а потом расчленят и закопают в лесу, а еще хуже – сожгут. Страх мешал думать, Элина даже не слышала, что ей говорит мужчина, ее трясло, пульс стучал в висках, пальцы немели, конечности стали ватными. Такого девушка не испытывала никогда.
– Эй, все хорошо, Элина, посмотри на меня, посмотри!
– Нет, нет…
Закрыла лицо руками, чтобы не видеть, чтобы умереть прямо сейчас и не испытывать того, что будет потом. Она даже голос не узнала, потому что Медведев хрипел, вода стекала по их телам, и все казалось, что это не та реальность, в которой они существуют.
Та, другая, в которой они могли быть вместе, скорее всего, случится в следующей жизни. У девушки была настоящая истерика, еще немного – и от нервного срыва она просто упадет в обморок.
– Элина, это я, посмотри на меня! Посмотри! Элина, все хорошо, это я!
Кое-как оторвал ее руки от лица, обхватил щеки ладонями и решил прибегнуть к шоковой терапии.
Поцелуй был глубоким, долгим и жадным. Медведь дорвался до сладкого, до своей медовой Лисички. Сминал ее полные губы, проникал в рот языком, а Элине казалось, что из пропасти ужаса, в которую она падала, ее начали вытягивать наверх.
Ее так уже целовали. И так целовать умеет только один мужчина. Но это все обманчивые ощущения, и надо сопротивляться. Но как только девушка уперлась руками в грудь мужчины и открыла глаза, поняла, что Медведев, тот самый наглый бородатый хирург из провинции, сейчас целует ее.
Бред?
– Все хорошо, Лисичка, все хорошо, девочка, это я, не бойся, это всего лишь я. – Тимофей отстранился от губ Элины на пару миллиметров, хрипло прошептал, прижимая ее одной рукой к себе.
– Ты… Медв…
Но Элине не дали ничего сказать, Медведев снова нагло впился в ее губы, крупные ладони заскользили по телу девушки, а оно предательски откликнулось. Все нутро еще трясло от пережитого стресса, даже пальцы дрожали и ноги держали плохо. Но жар накрыл волной, прокатившейся от губ до низа живота. Хотелось просто отключиться, ни о чем не думать, да ей и не дали.
Медведев брал свое, то, без чего он жил несколько мучительно долгих месяцев. Он безумно, чертовски, до сумасшествия хотел эту девушку. Не давая Элине прийти в себя, подхватил на руки, развернулся, прижимая ее к кафелю. Продолжая целовать и практически насиловать ее рот, удерживая одной рукой, прошелся пальцами по раскрытой промежности, девушка вскрикнула.
И это стало подобно щелчку затвора оружия, она была влажная, гладкая, Медведев прорычал, член болезненно дернулся. Ждать не было никаких сил, сжал ягодицы до боли, одним движением насадил ее на себя и громко простонал.
– Папочка дома…
– А-а-а-а… М-м-м-м…
Удовольствие от первого проникновения накрыло тело и сознание, Элина закричала, впиваясь в плечи мужчины ногтями. Большой, толстый, он заполнял ее полностью, растягивал. Она отвыкла, почти забыла, каково это с ним, только с ним и ни с кем больше.
Движения резкие, глубокие, Тимофей насаживал девушку на себя, тяжело дыша, ловя ее стоны, смотря в ее затуманенные от удовольствия глаза. Ему не надо было знать и думать, как любит Элина, они всегда хотели и давали друг другу необходимое удовольствие.
Никто не мог даже предположить, сколько прошло времени, но когда Элина почувствовала приближение оргазма, затряслись бедра, сжала внутренними мышцами влагалища член Медведева, а у того перед глазами пошли круги. Яйца поджались, он опустил голову, смотря на то, как сливаются их тела, а потом увеличил темп, понимая, что кончает сам.
