Лисий хвост. Крепость гремящего ущелья. Книга третья - страница 7
Лисий хвост. Крепость гремящего ущелья. Книга третья
Книга Лисий хвост. Крепость гремящего ущелья. Книга третья сейчас недоступна, скоро мы все починим. Попробуйте зайти позже.
Похожие книги
Император Лун, на котором, согласно преданиям, должна пресечься династия, отправляется во главе войска на подавление восстания на западе страны. Он не знает, что против него уже давно объединились и затеяли поход главы двух окрепших княжеств с островов. Им осталось дождаться только завершения последних зимних штормов. Хару и Шима спешат на восток – к своим родным островам. Но море не спокойно и придётся ждать в столице. В Красном городе, в импера
Прошло несколько лет. Мир духов не отпускает ни Шиму, ни Хару, и они вновь отправляются в путь. Способности Шимы растут, и он не боится больше использовать их. Старые друзья и враги. Новые приключения. Возможно ли переломить неумолимость судьбы, или же она подчиняет себе все и нужно принять её с покорностью?
Против человеческого вероломства порой не могут устоять не только любовь, но и даже мистические миры. Разрушено, еще вчера казавшееся незыблемым, семейное счастье. Отцу с маленьким сыном нужно срочно скрыться от могущественных родственников. А чтобы помочь ребёнку победить животное начало, доставшееся от матери-оборотня, придется искать помощи чародейки в далеких землях, где сокрыты древние тайны происхождения мира, многие века хранимого драконам
Прошло уже почти 15 лет с той страшной ночи, когда жизнь Хару и его семьи была разрушена князем острова Оленя. Кицунэ, получившая смертельные раны в схватке с вероломными родственниками, все эти годы является к нему бестелесным видением. Подросший сын всё больше отдаляется от людей, погружаясь в тайны мира духов и оборотней, ведомый матерью. Вопрос «а что дальше?» звучит всё чаще и чаще и не только из уст друзей, но и у Хару в голове. И тут по пу
Айра — самая везучая адептка в академии всеобщей магии, потому что смогла не только выжить в войне с Викраном дер Солленом, но и благополучно от него сбежала. А теперь ей предстоит вернуться в Занд, чтобы лицом к лицу встретиться со своим настоящим врагом. И доказать самой себе, что настоящая любовь не умирает.
Примечание. Обложки к последним двум книгам цикла потом поменяю, чтобы было единое оформление.
Глава семьи аристократов ловит главную легенду их рода, начиная использовать его в качестве способа заработка и славы, а его дочь начинает питать жалость и сочувствие к дикому дракону.Она помогает ему сбежать, но он так сильно к ней привязался, что не хочет отпускать.
Вера и ее подруги не знали, что ждет их в тихой глухой деревне, куда они сбежали из города, скрываясь от опасного преступника. Поездка к дальней родственнице, у которой они хотели остановиться на несколько дней, неожиданно открыла им мир ведьм и колдунов.
Ведьма умудрилась понравиться заграничному принцу. Намёки на отказ он не воспринимал. Неунывающая девушка составила план, по результату которого наследный принц должен отстать от её скромной персоны. Вот только подходящих кандидатов на роль её временного парня не наблюдалось – была опасность, что после небольшого спектакля её могли взять замуж, шантажируя честью. Родители, как назло, уехали в очередную командировку и не могли вернуться до проводо
В этой работе Таранатха рассказывает о великих сиддхах Индии, их жизни и линии передачи учений. Здесь упоминается порядка пятидесяти девяти сиддхов – некоторые из них хорошо известны, другие менее, но все они связаны между собой как учитель и ученик. Повествование Таранатхи особенно ценно еще и потому, что у него были свои гуру – прямые источники, трое индийских мастеров из тех самых школ, о которых он пишет. Один из них – великий Буддагуптанатха
Эллинистический скептицизм, представленный не только пирронизмом, характеризуясь прежде всего «внутренней эмиграцией», своеобразным «экзистенциальным» поворотом философской мысли, индивидуалистической и эвдемонистической направленностью, во многом предвосхитил современные эпистемологические, этические и социально-философские идеи, а его представители, рассмотренные в широком историческом контексте обернутся не «маргинальными» мыслителями своей эп