– Хань, сделай, как я говорю. Нужно проверить все возможности.
– Разумеется, ваше величество.
– А что у тебя за бумаги в руках?
– Ваше величество также дали мне поручение исследовать пророчество о троне Дракона. Я сделал некоторые выписки из трудов, освещающих эту вопрос.
– Вот как? Нашёл что-то новое? Мне кажется, это пророчество в последние годы не обсуждает в моём государстве только тот, кто не может говорить.
– Это неудивительно, ваше величество, всё-таки вы семидесятый по счёту правитель, и пророчество, как будто, говорит именно о вас.
Лун Ци Ши хмыкнул и, пройдя к столу, налил себе вина в небольшую чашу на ножке, нечто среднее между кубком и бокалом. Он отпил медленно, смакуя каждый глоток. К сожалению, он пришёл в такое состояние тела и духа, что даже это великолепное вино не радовало его, и на вкус ощущалось ненамного лучше браги, которую готовят степняки из кобыльего молока. Видно, выражение разочарования на лице повелителя не ускользнуло от глаз Ханя. Он уже собирался было начать рассказывать дальше, однако умолк. Кислое выражение не сходило с лица императора, пока он не допил весь кубок до конца. Только после этого он немного улыбнулся так, словно проглотил что-то невкусное, а теперь чувствовал облегчение. Хань опасливо приблизился к столу, вошёл в круг тусклого, дрожащего света от лампы. Он нервно перебирал пальцами листы бумаги, как будто выбирал из них нужный.
– Хань, сколько тебе лет? – неожиданно бросил император.
– Пятьдесят три, государь.
– Всего-то? Да ты просто мальчишка по сравнению со мной! Я полагал, что ты старше.
– Как будет угодно вашему величеству. Я много работаю в библиотеке, иногда и ночи напролёт. Редко бываю на свежем воздухе. К тому же из-за хромоты кажется, что я старше.
– Ну да, это правда. А скажи мне, тебя ещё что-нибудь радует?
– Радует? – Хань в замешательстве поднял глаза прямо на лицо императора.
– Ну да, радует? Вино? Женщины? Деньги? Что-то есть такое?
– Вино я не люблю, к тому же оно дурманит разум. Женщины… Да, это неплохо. Однако моя жена настолько сварлива, что мне кажется, приятнее проводить время в тишине читальни или обсерватории, нежели дома.
– Ты не думал завести любовницу?
– Зачем? – искренне удивился Хань. – Конечно, на первых порах она была бы нежна и ласкова, но со временем превратилась бы в ещё одну мегеру, быть может, даже худшую, чем моя законная жена. И для чего мне это?
– Хорошо, Хань, ты крепкий орешек. Но деньги тебя радуют? Золото, его блеск?
– Деньги? Ваше величество, я знаю, что вы платите мне очень хорошее жалованье, но всё его забирает моя старуха прямо у казначея, так что я даже не знаю, сколько именно я у вас зарабатываю. Она выдаёт мне небольшие суммы раз в неделю. Счастье, что она не живёт при дворце, а пребывает в нашем особняке. Я остаюсь обычно во дворце и могу пользоваться всеми его благами, не оглядываясь на свою супругу. Нет, ваше величество, деньги мне почти безразличны, ведь я всё равно не могу купить на них то, что хотел бы. Вы знаете, иногда я подумываю о том, чтобы попросить вас вовсе не платить мне. То-то моя ведьма завоет!
Император засмеялся.
– Нет, такого я не сделаю с тобой, Хань. Мне жаль, что жена такая заноза в твоей жизни, но лишать честно заработанных денег из-за неё я тебя не стану.
Хань поклонился.
– А знаете, ваше величество, я, пожалуй, могу вам сказать, что всё-таки приносит мне удовольствие. Я люблю читать, люблю рыться в старых свитках и книгах. Обожаю их запах. Люблю находить что-то, что считалось давно утерянным или вовсе неизвестным. Это большая радость для меня. Чувствую себя, словно я открыл новые земли, но ведь новые знания намного важнее. Как с этим пророчеством, к примеру.
