Листая летопись. 220 лет с незабвенным А. С. Пушкиным - страница 3



Ему в очах общественного мненья

Завоевал почтение граждан.


За разговорами, воспоминаниями время пролетело быстро, время за полночь. Мы крепко обнялись в надежде, может быть, скоро свидемся в Москве. Шаткая эта надежда облегчила расставанье после так отрадно промелькнувшего дня. Пушкин что-то говорил мне вслед; ничего не слыша, я глядел на него: он остановился на крыльце со свечой в руке. Кони рванули под гору. Послышалось: «Прощай, друг!».

Пущин осуждён. 1825-го года, 5 января, отправили из Шлиссельбурга в Читу, где он соединился с товарищами изгнания и заточения, ранее прибывшие в тамошний острог.

В июле 1826 года Верховный уголовный суд приговорил его за участие в восстании декабристов – неудавшейся попытке повернуть ход российской истории – к вечной ссылке в Сибирь на каторгу.

Что делалось с Пушкиным в это время, Пущин не знал, но знал, что в Сибири первым встретил его задушевным словом друг:

« Мой первый друг, мой друг бесценный!

И я судьбу благославил,

Когда мой двор уеденённый,

Печальным снегом занесённый,

Твой колокольчик огласил.

Молю святое провиденье:

Да голос мой душе твоей

Дарует то же утешенье,

Да озарит он заточенье

Лучом лицейских ясных дней!

Псков, 13-го декабря 1826

5.

Воспоминания декабристов, обречённые судьбой в течение тридцати лет вместе переносить тягости ссылки -

М.С.Корсаков из « Путевых записок во время поездки в Сибирь и на Дальний Восток:

– Отнесу посылки несчастным, как их здесь, называют… Отправился к Матвею Ивановичу Муравьёву-Апостолу, который, узнав, что я приехал в Ялуторовск, прислал за мной лошадь. У него нашёл я и прочих: то есть Ивана Дмитриевича Якушкина и Ивана Ивановича Пущина. Жаль, мне было прощаться с ними, так радушно они приняли меня и с таким чувством благодарили меня за то, что к ним в Ялуторовск заехал. Бедные люди! Странно! Люди они мне чужие, провёл я с ними день и так сблизился, как будто давно уже были мы знакомы. А полюбил я их….

Н.В. Басыргин -

– Ялуторовский товарищ мой Пущин, умерший в России в 1859 ., был общим любимцем, и не только нас, то есть своих друзей и приятелей, но и всех тех, кто знал его, хотя сколько-нибудь.

Открытый характер Пущина, его готовность оказать услугу и быть полезным; его прямодушие, честность , в высшей степени бескорыстие высоко ставили его в нравственном отношении; а красивая наружность, особенный приятный способ объясняться, умение, кстати, безвредно пошутить и хорошее образование, полученное в Лицее, увлекательно действовали на всех, кто был знаком и кому случалось беседовать с ним в тесном дружеском кругу.

Выйдя из Лицея в гвардейскую артиллерию, где ему представлялась блестящая карьера, он оставил эту службу и перешёл в статскую, заняв место надворного судьи в Москве.

Этот переход в те времена осуждали, потому что статская служба и особенно в низших инстанциях, считалась чем-то унизительным для знатных и богатых баричей. Его же именно и была цель показать собою пример, что служить хорошо и честно своему отечеству всё равно где бы то ни было, и тем, так сказать, возвысить уездные незначительные должности, от которых всего более зависит участь низших классов. Можно сказать, что тогда он уже принадлежал к обществу и, следовательно, полагал, что этим он исполняет обязанность свою как полезного члена в видах его цели; хлопотал он всю свою жизнь за других.

Из воспоминаний Е.И.Якушкина, когда он впервые приезжал в Ялуторовск, навещать отца в конце 1853г.-