– Замолчите, – закричал он, и его голос как порыв ветра пробежал по листве. Листья замолчали. Ясень ощутил, как его наполняет ярость, и ему ещё, и ещё хотелось кричать.
Но он сдержал себя: «Старый дурень, как я сразу не понял», – подумал про себя ясень, и продолжил что-то быстро бормотать:
– Смилуйся создатель неба и земли;
– Чёрные силы проникли в ветви мои;
– Да прибудут со мной святые силы твои;
–Очистить меня от чёрной разрушающей тьмы;
– Спаси меня небесный Отец, спаси;
– Не оставь меня на растерзанье тьмы!
Ясень читал молитву, и после последних её слов, теплота, любовь и спокойствие, стали струиться по нему, от самых корней до листьев верхних ветвей. Словно его корни нашли где-то в глубине какой-то целебный источник. Листья продолжали молчать, но внезапно волною один за другим они начали смеяться, и волна смеха прокатилась через всё дерево. Последним начал хохотать ясень, давно он так от души не смеялся.
Но смеялись не все, на одной из ветвей, один из листьев молчал, он с презреньем смотрел на остальные листья, и чувствовал себя чем-то большим чем просто лист. Все-таки зло нашло свою брешь, и затаилось среди ветвей ясеня в ожидании своего чёрного часа.
Прошло несколько часов, погода начала портится, поднялся восточный ветер, и затянул небо серой пеленой облаков. По небу вереницей прокатились раскаты грома, и с каждым новым ударом они становились все громче, и громче. Ветер усиливался, раскачивая ветви ясеня, листья изгибаясь в разные стороны трепетали на ветру, из всех сил пытаясь удержаться на дереве.
Внезапно на ветви ясеня плюхнулась Урса: – Каррр, – гневно прокричала она.
– Что ты себе позволяешь, старую, больную птицу вызывать к себе, да еще в такую погоду, – жалобным голосом прохрипела она. Ясень смутился, появление Урсы очень тронуло его, и сейчас ему было очень жалко вымокшую старую ворону.
– Прости меня, Урса, что вызвал тебя, и прости что ты вымокла под дождем из-за меня, но у меня есть одна просьба, точнее поручение, которое можешь выполнить только ты.
Слова ясеня были наполнены такой добротой, и любовью, что сразу умягчили старую ворону, уже было готовившуюся выстрелить целую тираду негатива.
– Ну ладно, извинения приняты каррр, но что это за поручение каррр? – с интересом начала выспрашивать Урса.
– Послушай Урса, то, что я сейчас скажу тебе может показаться безумием, но я скажу это, – серьезным голосом ответил ясень и продолжил, – Я хочу помочь одному мальчику, человеческому ребёнку.
– Что каррр, мальчику каррр, какому мальчику? – закричала она, от удивления чуть не свалившись на землю.
– Обычному мальчику, но он находиться в большой беде, и я хочу чтобы ты полетела в далёкий лес, и нашла там древний дуб в дупле которого живут вороны, он видит прошлое и будущее, и он поможет нам найти мальчика, и спасти его.
– Чушь, чушь, каррр, ты такой мудрый, и не знаешь, что всё это сказки, эти басни мне еще рассказывала моя бабушка, – гневно, и резко ответила Урса.
– Да, так считают многие, но я знаю он есть, не могу тебе это объяснить, просто я чувствую, что он есть, – ответил ясень, и его голос дрогнул словно веры в свои слова у него было очень мало.
– Бред, даже если он есть каррр, на кой тебе сдался человеческий ребенок, зачем, каррр, они уничтожают деревья, убивают птиц, и животных, разрушают наш мир, – ответила Урса, подпрыгивая на ветке от возмущения.
