Лисы округа Хансон - страница 48

Тэун косится на Юнсу. Юнсу глядит на Тэуна.

– Вы, – вздыхает начальник, – Биба и Боба, два дол…

– Не надо так нервничать, – прерывает Тэун, и начальник взрывается снова.

Очередной день в отделении полиции округа Хансон протекает в обычном режиме. Приходящие на дневную смену полицейские только привычно вздыхают, кто-то закатывает глаза. Детектив Кван и детектив Ли снова доводят начальника Кана до аневризмы.

– Ну, – едва не капая слюной на стол, цедит последний, – кто из вас мне скажет, какого квисина отдел в Мапхо сейчас рвёт и мечет по мою несчастную душу? Кван!

– Я.

– Ты запросил дело в «Абсолюте»? Зачем?

– Я не запрашивал.

Начальник Кан стучит по столу кулаком, кружка с кофе дребезжит вместе с клавиатурой и стопкой документов на подпись. Та покачивается, с верхушки срывается лист и летит под ноги свирепому руководителю Тэуна. Тэун спокойно продолжает:

– Я не понимаю, о чём вы говорите, начальник. Никаких запросов я им не направлял, первый раз слышу вообще.

– А вот Ким Намсон из Мапхо говорит, что ты к ним суёшься без моего ведома, – настаивает начальник. – Говорит, утром в оцепленный ночной клуб заявилась какая-то длинноногая девица, а поймавшей её охране сказала, что она от твоего имени по углам там шарится.

Желудок Тэуна сжимается в привычном, ожидаемом спазме. О. О, неужто…

– Ничего мне сказать не хочешь? – спрашивает начальник. Юнсу косится на Тэуна и толкает его локтём в бок.

– Простите, начальник Кан, – улыбаясь против воли, вкрадчиво уточняет Тэун, – а эта девушка – рыжая?..

Хансон, столица Чосона

Сколь бы много ни было отмерено лисице, тратить половину столетия на бегство от жестокого монстра, в которого превратился некогда любимый муж, невозможно. Харин устала и хочет покоя, может, в ином мире или даже в следующей жизни. До перерождения ей ещё жить и жить, а потому надеяться можно только на спасение в этой.

Легенды гласят, что кумихо должна прожить тысячу лет, чтобы отрастить девять хвостов и стать человеком, или сожрать печень тысячи мужчин в течение тысячи лет, или же воздерживаться от подобных зверств в течение тысячи дней. В иных сказках говорится, что лисица может сократить срок своей диеты до ста дней, если при этом будет помогать каждому человеку, попавшемуся на пути.

Но, как и многое в мире смертных, сказки остаются сказками, а легенды – легендами.

Когда Харин стала кумихо, первое, что она услышала от Тангуна, это предостережение: не помогай смертным, если хочешь прожить как можно дольше. Людской удел – жить по своей воле и умирать только по велению судьбы или же от рук себе подобных, таких же смертных. Ни кумихо, когда-то бывшая человеком, ни кто-либо другой не вправе вмешиваться в дела людей и решать их проблемы.

– Ты стала кумихо, чтобы отомстить своему врагу, – говорит Тангун, когда Харин просит о снисхождении у бога всех существ. Это второй её визит в чихагук, и второй раз ей здесь не нравится.

Мир Тангуна стоит между смертным и потусторонним на границе, которую не увидит ни один глаз. Здесь холодно тем, кто не заслужил следующей жизни, и спокойно тем, кто вот-вот вернётся в мир смертных новым человеком. Монстрам во дворце Тангуна жарко. Католики утверждают, что это пылает адово пламя, но Тангун не сатана, чтобы жарить грешников в котлах и издеваться над не обретшими покой существами, которых он сам и создал.

В мире Тангуна монстрам жарко, потому что он создан был для людей. Квемулям и квисинам нет места среди душ смертных, они должны находиться в потустороннем мире и ждать следующей жизни в качестве смертного, если готовы к ней, или жить в мире людей и вести себя сносно, если хотят закончить незавершённые дела и получить шанс на новое рождение. Всё подчиняется Великому Циклу.