Для начала стоило поставить себя на место предполагаемых террористов. Чтобы я сделал, как бы поступил, если бы начальство поставило мне такую задачу? С чего начал было? С самого первого курса преподаватель противодиверсионных мероприятий полковник Морозов нам твердил, что железнодорожный путь взрывается в последнюю очередь. Его легко восстановить, движение открывается после взрыва через несколько часов, и толка от этой диверсии мало. Особое внимание необходимо уделять постам ЭЦ, мостам, тоннелям, пешеходным переходам и путепроводам. Все это я в свое время запомнил, как "отче наш". Но действия эти совершаются для парализации движения войск, крупных группировок, которые перемещаются рокадными, арьергардными и прочими маршами по линии фронта, а вот для обычного спецсостава, наполненного всякой радиацией, по-моему хватит и обычного изъятого из пути рельса, чтобы в ближайших двухсот километрах не осталось ничего живого. Так что путь исключать из версий тоже никак нельзя, более того, его необходимо принять, как основной замысел злоумышленников. Я бы на их месте действовал именно так. Искал слабое место по маршруту следования состава, закладывал заряд и… Стоило бы познакомиться с руководством местных путейцев и поговорить по душам…
Я докурил сигарету и направился по перрону туда, где располагалось их контора. Поднялся сильный ветер, из-за границы наползали синие, почти ливневые тучи, обещавшие плохую погоду на ближайшие дни.
Зачем убили Лужина? Спросил я сам себя, глядя, как нахохлившийся голубь плескается в дождевой лужи, оставшейся на перроне. Либо капитан имел к диверсии какое-то отношение, что маловероятно…Лично я знал Алексей Васильевича, как глубоко порядочного человека. Либо он что-то узнал о замыслах вероятного противника, и тот сработал на опережении, но и бытовая версия имела место быть. Лужин был мужиком любвеобильным, нравящимся женщинам…Мог какой-нибудь ревнивец засадить ему с "макарова" пулю в грудь? Конечно, мог, только вот контрольный выстрел не делал бы…В таких ситуациях люди обычно находятся на эмоциях, в состоянии аффекта, как говорят юристы, а значит мало задумываются о том, добить или не добить…Но все же! Мало ли кому перешел дорогу комендант станции? Может дело не в любовницах, а в его несговорчивости. Отказал в оформлении какого-то груза, а его наказали, своеобразно…Голова от всех этих размышлений пошла кругом. Я понял, что сам себя запутываю, что проблемы надо решать по мере их поступления. Все же я был оперативником, а не следователем, тут Белянкин просчитался. какой-нибудь майор юстиции тут горы бы свернул, столько экспертиз назначил, бумажную волокиту развел…А я? Да, будь, что будет. Вон, Юлька пробежится сегодня по адресам, проверит вновь прибывших в город, может кого и зацепит? Я искренне надеялся, что прежде, чем что-то предпринимать, у нее хватит ума позвонить мне.
Перрон шел вдоль путей, почти на всю длину станции. Поездов было немного, лишь десятый и одиннадцатый путь были заняты грузовыми составами, а так, Чуйка предстала передо мной во всей красе. Единственное, что меня смутило. так это полное отсутствие рабочих. Нигде, в пределах видимости, не было видно ни одной оранжевой жилетки. Либо мы дошли до уровня Европы в содержании пути, либо это было обыкновенное…
Именно потому, что я не встретил до этого ни одной живой души, этот железнодорожник меня и смутил. Едва я стал приближаться по перрону в его сторону. Он скосил на меня взгляд и споро запрыгнул под вагон, лишь ноги мелькнули в кроссовках. Ноги…Кажется, я слышал, что нынче работников ОАО "РЖД" одевают и обувают в спецодежду, да и лазать под вагон нельзя.
