– А то, ыть, мяско-то первый сорт, а заразы не бойся, баянисты, ыть, прямо в теле антидоты вырабатывают, да и смыло давно всю активную органику и неорганику с этих мест. – Довольно улыбнувшись, хозяин подхватил с тарелки последний оставшийся на стоящей посреди небольшого пластикового столика измазанной подливой широкой тарелке бледно розовый кусок, открыл больше смахивающий на жерло потухшего вулкана рот… – Лучше, ыть, вареного с укропом баяниста закуски не найти. – Огладив покрытую жиром бороду, толстяк бросил слегка смущенный взгляд на жующую девушку и снова широко разулыбался.
– Здесь и укроп есть? – Насмешливо вскинула бровь девушка.
– Ну… Растет… бывает, – Слегка смутился толстяк.
– Пью, ты, вроде, про город говорил.
– Город дальше на севере…
– Не, Крысятник уже лет пять как паводком смыло, – испуганно замотал головой толстяк. – А вы туда шли?
– Примерно… Нам туда, где рынок есть… Припасы пополнить надо. – Задумчиво протянула девушка.
– Тогда, ыть, считай, что вам повезло, – довольно оскалился толстяк. – Кстати, как вас звать-то?
– Меня Дохлой кличут. – Сыто икнув, наемница со слегка осоловелым видом откинулась на спинку кресла, провела ладонью по гребню ирокеза, а потом поочередно ткнула пальцем в сторону напарников. – Вот этот, мелкий, что на тебя, будто волк, смотрит, наш бравый командир Райк. Не смотри, что от горшка два вершка, лучшего бойца на пустошах не сыщешь. С серокожими жил, представляешь? Меньше чем за десять кило серебра даже не чихнет, потому он такой молчаливый. Я его сама иногда боюсь. А тот – любитель природы, что про баянистов мне лекцию прочел, это элита всех вольных стрелков, Слепой Пью. За километр у комара на лету крылья отстрелит, да что там крылья, фальцетом жужжать заставит..
– Пью – пират, ыть, что ли? – Перебив наемницу, скептически хмыкнул жирдяй и поправил сползшее на кончик носа пенсне.
– Почему пират? – Удивилась девушка.
– Да так. Не бери, ыть, в голову. Вспомнилось как-то… – Отмахнулся лопатообразной ладонью хозяин плота. – Это я так, ыть, с дуру ляпнул, какие сейчас пираты… А меня, как вы, наверное, уже поняли, Ыть звать.
– Ыть?
– Ыть, Ыть, – захохотал довольный произведенным эффектом толстяк, – думаю, почему Ыть, объяснять не надо?
– Не обязательно, – задумчиво почесав переносицу, Ллойс запустила было руку во внутренний карман куртки и болезненно поморщилась. – Чем торгуешь, Ыть?
– Да всем, ыть, помаленьку, – пожал плечами торговец, отчего его брюхо заколыхалось, словно под тканью комбинезона была не человеческая плоть, а огромный кусок желе. – В основном, ыть, тем, что местные приносят или сам собираю. Ни с земли, ыть, тоже товар есть.
– Пушки имеются? – Наклонилась вперед девушка. – Только нормальные.
– Конечно, ыть, – сверкнув покрытыми трещинами стеклами, солидно кивнул жирдяй, – сейчас принесу. – С трудом выпроставшись из намного более капитального, чем предложенные гостям, вырубленного, похоже, из цельного пня, покрытого затейливой резьбой кресла, торговец скрылся в пристройке.
– Ты что творишь, Дохлая, совсем берега потеряла? – Как только хозяин плота отошел на достаточно далекое расстояние, – зашипел развернувшийся к девушке наемник. – Ты же нас чуть не угробила!
– Если сам еще не дотумкал, почему камыши в болоте, будто по линейке кто высадил, я тебе потом на пальцах объясню, сладенький, и даже схему нарисую. А пока подумай, почему этот хмырь тут поселился. – Девушка задумчиво почесала переносицу, и прикрыв рот ладонью сыто рыгнула. – Извините, буркнула она внимательно наблюдая, как из будки появляется основная часть, а потом и сам хозяин плота. – Переела слегка.
