Взгляд следователя красноречиво показал, что представляет он сейчас совсем другое, и Анна быстренько завершила объяснение:
– Конечно, теперь теоретически можно было спать в Сильваниной комнате, но никто не выразил охоты.
Колонель Монте пододвинул подозреваемой чистый лист бумаги и попросил нарисовать план дома. Анна старательно изобразила все три этажа: на первом – кухня, столовая, совмещенная с гостиной, кабинет-курительная и библиотека. На втором – четыре гостевые спальни (бывшие детские), на третьем – одна, хозяйская.
Сатрап придвинул чертеж к себе и сухо поблагодарил.
– Если вам больше нечего добавить о предшествующем преступлению вечере, – проскрипел он с нажимом, – переходим к следующему утру. Итак, вы проснулись.
***
9:01
Проснулась Анна от телефонного дриньканья. «Вам письмо!» – сообщил радостный мультяшный голос. И опять: дринь-дринь, «Вам письмо!» – это у нее поставлен такой рингтон оповещения о приходе СМС. Веселенький.
Со сна не поняла даже, что именно не так. Потом дошло – СМС. Которого здесь, в этих стенах, быть не должно. Она поэтому и телефон вчера из сумки не доставала – зачем, все равно не работает? Или доставала? Вон же он лежит, на тумбочке, возле пузатого бокала с подсохшими разводами от вина на стенках.
Девушка перекатилась на левый бок – место Роберто пустовало, подушка стояла непримятая. Только баночка с остатками сока на журнальном столике свидетельствовала о том, что муж здесь был.
Анна всегда оставляла ему сок перед сном – его любимый, гранатовый, самый полезный при его диабете. И вчера поставила запечатанную банку на прикроватную тумбочку с его стороны – это точно.
Будучи женой Роберто, она хорошо знала, какое значение он придает привычным ритуалам, особенно в поездках. Одежда должна быть обязательно развешена в шкафу, вне зависимости от длительности пребывания. Ванные принадлежности следует расставить в точности как дома: зубные щетки – слева, бритвенные причиндалы – справа. Пижаме полагается ждать хозяина не где-нибудь, а под подушкой, а соку – на расстоянии вытянутой руки.
Для обычных людей перемещение банки на журнальный столик говорило о том, что им взбрело в голову почитать, например, забравшись в стоящее рядом массивное кресло, или полюбоваться оттуда видом на спящую жену. Но в случае Роберто столь вопиющее нарушение привычки означало нешуточное волнение. Таковое случалось редко и в основном касалось проблем концерна. Может, работает? Но в таком случае что делает под столом крокодиловый чемодан?
Анна перевела взгляд на стену, по всей площади увешанную часами. Коллекция, начатая старым графом в те времена, когда он еще не был старым. Считалось, что первые часы появились в детской в день рождения Роберто, и с тех пор число их перевалило за сотню (часть теперь висела в их миланской квартире). Муж говорил, что каждый новый экспонат, привезенный отцом из какой-нибудь заграничной поездки, был незабываемым праздником. Отец обстоятельно рассказывал его историю, объяснял устройство, и они вместе водружали нового жильца на стену.
Старый граф покупал только часы без боя (поучая сына: чтобы смотреть на них, когда нужно тебе, а не им), не все антикварные, но все ручной работы. И главное в них было – внутренний секрет. Например, попугай из чистого золота, впрыгивающий на жердочку в серебряной клетке каждый круглый час. И это еще наименее изощренный из всех механизмов. Самые уникальные экспонаты являли собой нечто совершенно неожиданное: рыцарь на коне побеждал дракона; семь котов танцевали: были даже часы-библия, которые открывали каждый час новый псалом. Библию, кстати, приобрел уже Роберто, в каком-то захолустном монастыре. Но в основном здесь, на вилле Сильваны, базировалась «старая коллекция», «новую» муж размещал в миланской квартире, в комнате Филиппо.
