- Значит даешь мужикам трогать себя за задницу!
Мне хотелось крикнуть «Что ты несешь?!», но я прикусила язык. Глазам было больно, но слез не было. Не заплачу, не дождется, не так легко. Но признаться честно, думаю, что мне все равно на его отношение, что в душе поселилось холодное равнодушие, но как только это снова происходит, все равно екает, все равно цепляет. Почему мне трудно принять и просто смириться с тем фактом, что мой отец мудак. Надеваю невидимую броню, внешним видом стараюсь не показывать, что такое родительское отношение ранит, стараюсь не переругиваться, но есть моменты, которые триггерят.
Я учусь, работаю, часть денег попадает в общий бюджет, и мной все равно не довольны. Не гуляю ночами, не прихожу за полночь в пьяном виде, парней как перчатки не меняю, успеваемость в универе не хромает. Им бы гордиться мной…А вдруг в этом все дело?! Чертов самоанализ! Умным быть сложнее, ты многое понимаешь, но исправить и изменить возможности нет. Тогда какой от этого прок, лучше спокойное неведение.
Зачем мне знать, что детские травмы так влияют на уже взрослую меня, искажают мою личность. А все из-за того, что мне необходима любовь и признание отца…Ведь «папа» это первый и самый значимый образец мужчины в жизни его дочери. От него зависит ее формирование как будущей женщины, на ее дальнейшие взаимоотношения с мужчинами и выбор спутника жизни.
И вот сейчас этот человек, на котором такая ответственность, стоит и оскорбляет меня.
Разговоры тут бессмысленны, я развернулась и направилась к выходу.
- Стоять! Я тебя не отпускал!
Ускорила шаг, хотелось покинуть скорее помещение, думать о том, что будет, когда вернусь обратно, не хотелось…
Он догнал меня и дернул за запястье, разворачивая лицом к себе.
- Ай, - вскрикнул не то от боли, не то от неожиданности, не думала, что он станет догонять. Брат хорошенько ему насолил, а на мне вымещают.
- Не смей уходить, когда отец с тобой разговаривает!
- Пусти, мне больно, мне нужно на работу, я уже опаздываю…
Рука в месте сжимания загорелась от сильной хватки, я оторвала взгляд от нее и посмотрела ему в глаза. Показалось даже, что он меня сейчас ударит, испугалась, сердце пропустило удар. Дернула руку, надеясь вырваться, но он держал крепко и ничего не вышло, лишь боль распространилась от кисти к плечу, простреливая нервными импульсами.
- Я тебя вырастил, а ты сейчас нос воротишь, батя тебе плохой. Звездой себя почувствовала, лучшим человеком себя считаешь, достойной большего. Да кому ты нужна! Или ты сейчас извиняешься…Или будешь наказана!
- Прости, - прошептала
- Не расслышал!
- Прости меня, - громче, слезы – предатели все же прыснули из глаз, непроизвольно, не знаю, от боли внешней или внутренней, от его хватки или от унижения.
Отец выпустил пренебрежительно руку, отталкивая меня в сторону выхода. Не стала ни секунды задерживаться, почувствовав свободу и возможность убежать. Убегала и мне было параллельно на его слова, что он озвучивал напоследок, что доносились до слуха, пока я закрывала за собой дверь. Только бы оказаться подальше от него!
- Вырастил шлюху, вся в мать пошла. Ни один ребенок в отца не вышел!
Дула на покрасневшее запястье, наверняка останется синяк. Вытерла мокрую соленую дорожку слез, набежавших на щеки.
Боже, как я жалка, просила прощения у него, испугалась. А строила из себя сильную, независимую. Вдруг он прав, и я не достойна иной жизни. Что я для этого сделала?! А если клеймо неполноценности и неблагополучия со мной навсегда?! Как побороть и справиться. Я не хочу быть слабой, но я таковой являюсь. От этой истины хотелось кричать во весь голос, не сдерживаться. Выкричаться, чтобы стало легче. Но я тихо шла к остановке, запихивая всю боль и отчаянье глубже в грудную клетку, как только там хватает места!
