– Ну, спрашивай. Может чего и расскажу.
– Начни с этого филиала. Что слышала о нем?
– С виду обычная точка. Когда три года назад открылась, многие девочки сразу туда попытались пристроиться.
– И ты?
– Конечно! Кто же не хочет в салоне под крышей работать?! Знаешь ли, не сахар пахать девочкой на звонке и по десять раз за ночь выезжать невесть куда с не иллюзорным шансом не вернуться. Но не срослось. Я им не подошла. Какие-то анализы мои не понравились.
Я сразу насторожился:
– Анализы?
– Да сейчас это обычное дело. Скоро, наверное, как повара будем с санитарными книжками на вызовы ездить.
Она хохотнула, оставшись довольна собственной шуткой, и взяла паузу, надеясь на одобрение с моей стороны. Я не поддержал. Молча ждал продолжения истории, сверля пташку глазами.
– Нас Мага тоже каждый месяц гоняет к венерологу и гинекологу. Привыкли уже. А тут вдруг заставили сдать кровь – пробирок десять выкачали из меня. Делали УЗИ, МРТ.
– На месте делали?
– Ну да. Там же все под боком.
– Сами ходили по врачам или с сопровождающим?
Пташка глянула на меня оценивающим взглядом.
– Да ты небось и сам все знаешь?
– Кое-что знаю, – уклончиво ответил я, довольный внезапным поворотом. Пускай думает так, меньше соблазна будет приврать. – Продолжай.
– Дали нам мальчика в костюмчике, в белом халатике поверх. С виду лапочка, а глаза как у садиста. До сих пор мороз по коже, как вспомню его взгляд! Он приходил за каждой и отводил в лабораторию. Мы сидели в большой комнате с теликом, хорошей мебелью, кондиционером, отдыхали. Двери не запирались, но выходить было запрещено. Одна девчонка типа в туалет сбегала, так ее сразу прогнали и деньги забрали.
– Деньги?
– Ну да? Нам заплатили по десять тысяч. Мне, хоть я и не подошла, дали потом еще пять.
– Опиши, что видела.
– Да ничего не видела, кроме этой комнаты с теликом.
– Как-то ж ты туда попала? Не с закрытыми же глазами вас туда водили?
– Вход через крыльцо. За входной дверью комната типа как в отеле, ресепшн короче, с девкой в белом халате. Налево комната, в которой мы сидели. Направо длинный яркий коридор. В конце коридора дверь широченная, почти во весь проход. Странная.
– Странная?
– Не вязалась она ни с чем, будто у бомжа айфон увидеть. Там все вроде бы и приличное, но какое-то дешевое, простое. А дверь та выглядела очень дорого, типа как в хранилище банка, мощная такая. Возле двери топтались двое мальчиков. С виду приличные, в костюмах, но на деле скоты конченные, садисты. Я таких за версту чую. Менты бывшие.
– Что за дверью?
– Да откуда ж я знаю?
– Ну, может кто входил или выходил, когда ты мимо проходила?
– Нет.
– Ладно, проехали, – завершил я неприятную для пташки тему. – Что дальше?
– Да ничего. Девочек пять или семь отобрали и куда-то увели. Остальным, и мне в том числе, дали денег и выгнали. Помню, костерили мы этих скотов, особенно того Лаврика.
У меня от предчувствия кольнуло сердце.
– Кого?
– Да был там один. С виду добрячок, а на деле…
– Почему Лаврик?
– У него на халате бейджик был. Фамилия там. Лавренок или Лавренко, уже не помню. Михаил. Ну мы его сразу же и прозвали Лавриком.
Я запомнил имя и фамилию.
– Отобранных девчонок увели, а вас оставили в той комнате?
– Угу. Девочки разозлились сильно, что не прошли отбор. Орали дико. Пришлось даже тех уродов в костюмах звать, чтобы нас выгнать. Я тоже злилась. А потом… Короче, где-то через неделю поползли слухи, что не только те девчонки, но и еще кое-кто пропал.
