— Значит ты мне платишь за любовь…
— За хороший трах, — пошло уточнила я и снова прикоснулась губами к его соску, сжимая горошинку во рту. Мужчина странно резко выдохнул и затих. — За то, чтобы ты меня хорошенько отлюбил, — Боже, откуда я набралась такой пошлости?! Нет, храбрости понятно откуда, но вот пошлости?
Мужчина аккуратно отодвинул мое лицо от себя, попробовал снять с колен — не вышло. Выдохнул и оставил все как есть, а потом неуверенно улыбнулся и решительно уточнил:
— Кирюшина в курсе? Просто если она в курсе я ее придушу.
Его взгляд сейчас казался строгим, лоб морщился от мыслительного процесса, что кипел в его голове, а глаза остро рассматривали меня.
— Я не знаю никакую Кирюшину, — произнесла просто. — Да и зачем нам какая-то посредница, если я просто тебя хочу? — мой мозг поплыл, мысли путались в голове, но я все равно произнесла эти слова. На самом деле они отражали истину. Я хотела этого мужчину так, как никого и никогда не хотела в своей жизни. И это меня пугало? Да ни капельки! Просто осознавать тот факт, что и мне может кто-то так понравится с первого взгляда, что я справлюсь со своей стеснительностью и оседлаю его сама, грел душу! До этого момента я искренне считала себя фригидной… а это, скажем прямо, такое себе ощущение.
— Так, мне все понятно. Ты наняла меня на ночь. В свой день рождения. Я твой подарок — этакий заказанный, оплаченный мужик и должен тебя трахнуть. Потом я свободен? Ты меня отпустишь? — и с сарказмом посмотрел на мое худенькое тело, которое от неуверенности, желания и нетерпения елозило по его коленям тонкими ножками. А еще этими самыми ножками сильно сжимало его бедра. Между прочим, продуктивно так елозило и сжимало. Чувствовался восставший бугорок под попой!
— Постой-постой! Не просто трахнуть, а раздвинуть мои ноги, опустится ниже, на колени, и пройтись языком по моей расщелине, старательно приподнимая бедра. А потом развернуть меня попой, и войти в узкое лоно, медлительно и нахально проталкиваясь и едва сдерживаясь, чтобы не кончить только от одного ощущения нашего единения.
И я сглотнула, почувствовав, что мне очень-очень жарко, а еще мокро.
Мужчина с сарказмом посмотрел на меня и тихо произнес:
— Очень любопытно… Любишь любовные романы?
— Да?
— Долго ты себе это представляла?
— Вечность?!
— А куда входить? В попу?
— Что?
— Я уточняю… чтобы не ошибиться, — ухмыльнулся этот нахал…
— В лоно, — хмуро произнесла и поубавила пыл с чувственными выражениями.
— А входить надо прямо здесь? На кухне? Может быть на обеденном столе? Очень не рекомендую. На нем потом кушать придется…
— На столе неудобно. Там торт. И он… на вид старый, древний… может и не выдержать.
На мои слова мужчина усмехнулся. Но чувствовалось «приподнятое настроение» под попой, а потому сердце грела надежда, что я ему нравлюсь так же сильно, как и он мне. И плевать, что ржет!
— Я согласна на любую другую горизонтальную поверхность. Предпочтительнее было бы, конечно, на кровати в спальне. Но если тебе кровати надоели — я пойму. Специфика работы и все дела… Иногда, надоедает и хочется разнообразия…
Константин как-то косо на меня посмотрел и, кажется, немного покраснел. Вспомнил, наверное, сколько кроватей видел в своей жизни и засмущался. Бедненький.
— Нет не надоело, — глухо произнес он. — В смысле, кровать подойдет. Больше тебе ничего не нужно? Ну там, ты же не от хорошей сексуальной жизни обратилась… м-м-м… к нам да. Кстати, к нам это куда?
