Влад продолжал говорить:
– Я готов расплатиться с тобой по векселю и выплатить шестьдесят девять тысяч в течение трех-четырех дней, но при условии, что Макс об этом ничего не узнает. После этого ты уедешь, а через две недели, как пройдет дефиле, скажешь ему, что не мог ждать и… Да говори что хочешь. Это твоя проблема.
Я задумался. Цель Влада была предельно ясна. После дефиле он заявит Максу, что тот не выполнил условия договора, заберет его долю в бизнесе и взамен предложит десять-пятнадцать процентов от прибыли. При этом Влад опасается, что если кутюрье узнает о коварной сделке до показа коллекции, то может взбеситься и все испортить.
– Если я правильно понял, ты собираешься обставить все так, чтобы Макс превратился из равноправного партнера в обычного дизайнера, который будет получать процент с прибыли, – озвучил я свою догадку, и судя, по тому, как сузились глаза Влада, догадка оказалась верной.
– Нелегкий выбор – дружба или деньги, – усмехнулся я. – А почему ты сразу не предложил этого Максу?
– Предлагал, но он отказался, – спокойно ответил Влад. – Он же считает себя гениальным и бесценным. Бесспорно, у него есть неплохие задатки, но все решают деньги, а не длина платья или размер декольте.
«Иногда решает, еще как решает, – подумал я. – И декольте, и короткая юбка». Мне стало противно смотреть на этого холеного московского дельца. Хотя сам-то я кто? Точно такой же деляга – так, кажется, обозвала нас Симона. Похоже, она с первых шагов по британской земле поняла, к чему все идет. А может, все знала заранее, и в этой игре заодно с Владом?
– Надо подумать, – я встал.
– Конечно. Рад, что мы поняли друг друга. – Влад тоже поднялся. – Макс ничего не должен знать о нашем разговоре, иначе…
– Что «иначе»? – переспросил я с вызовом.
Влад пожал плечами и вместо объяснений сухо произнес:
– До вечера.
– До вечера, – ответил я, вышел в приемную и остановился.
Банка пива со стола исчезла, оставив скучать в одиночестве новенький томик пьес Шекспира.
«Дать денег или не дать? Предать или не предать?» – перефразировал я гениального классика.
Через тонкую перегородку донеслось, как в кабинете зазвучал битловским мотивом «Let it be» мобильный телефон.
«Он только что вышел», – ответил кому-то Влад.
Я помедлил, ожидая продолжения разговора, но за дверью кабинета раздалось покашливание и шаги, и я заспешил вниз по лестнице. Не хватало, чтобы меня уличили в подслушивании.
Сквозь стекло витрины было видно Макса и Симону, стоящих на тротуаре возле такси. Симона разговаривала по мобильному телефону.
«Прости, брат», – я мысленно извинился перед манекеном, снял с его головы техасскую шляпу и вышел на улицу.
Приближался вечер. Затянутое тучами небо отяжелело, насупилось. Вокруг все выглядело промокшим и серым. И только позолоченные буквы вывески «Boutique Fashion House Showroom» сияли в наползающих сумерках.
Мы сели в такси. Водитель включил магнитолу. Симона попросила прибавить громкость. Зазвучал мягкий чистый голос, как будто льющийся с неба вместе с лондонским дождем: «Let it be, let it be…»
– Моя любимая песня! Обожаю «Битлов», – она принялась подпевать.
«Так вот кто, похоже, звонил Владу», – подумал я и в очередной раз обозвал себя идиотом.
– Что вы решили с Владом? – поинтересовался Макс. – Как балансы-финансы?
– В порядке, – ответил я, старясь говорить как можно беззаботней. – Надо переделать кое-какие расшифровки.
