– Как это жестоко, – на глазах у дочери Великолепного выступили слёзы.
– Я тоже так считаю, мадонна. Ведь отпущение грехов перед смертью даётся даже разбойникам.
– Неужели никто не осудил за это Савонаролу?
– Нет, скорее, наоборот: у него даже прибавилось сторонников.
– Не понимаю, как мог сын Великолепного ему это спустить?
– А что он может сделать? Когда сеньор Пьеро запретил Савонароле проповедовать в церкви, тот вышел на улицу. К тому же, настоятеля Святого Марка поддерживает полгорода и даже в окружении правителя у него есть почитатели.
Лоренца с изумлением посмотрела на своего собеседника. Её удивляло, что простой содержатель гостиницы мог так хорошо разбираться в политике. Словно угадав её мысли, Бутти добавил:
– В моей гостинице останавливаются разные люди, в том числе, иностранцы. Так что я наслушался здесь всякого. Говорят даже, будто король Карл собирается по пути в Неаполь завернуть во Флоренцию, чтобы свергнуть власть Медичи…
Только теперь девушка поняла, что откровенность с ней дяди Наннины объяснялась его желанием самому что-либо узнать от неё.
– Мне ничего неизвестно об этом, – поднявшись, дочь Великолепного достала из кошеля монету и протянула её Бутти.
– За что? – удивился тот.
– За твой интересный рассказ.
Флорентиец махнул рукой:
– За это я денег не беру. Тем более, что беседовать с тобой – одно удовольствие, мадонна.
Неожиданно лицо Бутти изменилось, как будто он что-то или кого-то увидел за её спиной. Обернувшись, девушка встретилась взглядом с Монбаром.
– Мне нужно поговорить с Вами, мадемуазель де Нери, – сказал тот, когда хозяин удалился.
– Я слушаю Вас, сеньор.
– Как Вам известно, мы с Сольё сегодня были на вилле Кайано, где правитель охотился на кабанов.
– Надеюсь, мои родственники приняли Вас хорошо, – нерешительно произнесла девушка, видя, что капитан о чём-то задумался.
– Да, Пьеро и его брат, кардинал, были очень любезны. Поэтому у меня сложилось впечатление, что Медичи склоняются к союзу с нами.
– А что Вы делали в моё отсутствие? – вдруг спросил барон.
– Немного прогулялась по городу вместе с племянницей хозяина и её женихом, – призналась Лоренца.
– Я же говорил, чтобы Вы не выходили из гостиницы!
– Простите, сеньор, но мне было скучно сидеть здесь.
– Хорошо, у Вас будет возможность развлечься, – после паузы сказал друг Амори. – На следующей неделе Медичи устраивают праздничный турнир и бал в честь меня как посла короля Франции. Считайте, что Вы тоже приглашены, мадемуазель де Нери.
От растерянности у Лоренцы перехватило дыхание, а капитан тем временем добавил:
– Для Вас это прекрасная возможность предъявить правителю грамоту Вашего отца и потребовать подтверждения своих прав.
– Я подумаю об этом.
– Но о чём же тут думать? Разве Вы не за этим приехали во Флоренцию?
Уловив иронию в его словах, Лоренца испугалась: неужели Монбар догадался о её чувствах к Амори? На турнире в Мо она убедилась, чем могла обернуться его ревность для молодого человека.
– Или Вы боитесь, что Медичи откажутся принять Вас в свою семью? – продолжал Монбар.
– Нет. Просто я хочу сначала убедиться, что эта семья подходит для меня, – Лоренца изо всех сил старалась сохранить спокойный вид.
– Так Вы пойдёте на празднество?
– Да, но как дочь покойного Бернардо де Нери. Что же касается моего настоящего происхождения, то позвольте мне самой решить: стоит мне открываться Медичи или нет.
