– Я всё понимаю, но Степченко просить не буду. Займись лучше чем-нибудь другим.
– Чем?
– Почитай.
– Что? Журнал «Молодой коммунист» за прошлый год?
– Нет, газету «Правда», её только вчера привезли.
Газеты доставляли им на вертолёте вместе с продовольствием два раза в месяц. Иногда Насреддинов сам летал в штаб и это путешествие было для него одним из немногих развлечений. Приехав туда в следующий раз, он попросил у Степченко документацию на радар. Подполковник ответил, что единственный экземпляр инструкции в данный момент находится на другой установке. Там идут профилактические работы. По графику у Насреддинова они должны быть через два месяца, но если старлей хочет ускорить процесс, надо создать благоприятные условия.
– Я могу и подождать, – сказал старший лейтенант, знавший, что «благоприятные условия» обозначали литр технического спирта, – а вы должны быть заинтересованы в этом гораздо больше. У меня служит парень, который хорошо разбирается в радиотехнике и готов перебрать радар. Он недавно отремонтировал телевизор и сделал к нему приставку, так что теперь мы можем смотреть Штаты.
– Понятно, чем вы там занимаетесь вместо того, чтобы нести службу!
– Я сказал «можем», но мы никогда этого не делали. И сказал только к тому, что у парня золотые руки и грех было бы этим не воспользоваться. Ведь если что случится, нам первым клизму поставят. Помните, что произошло после того как Матиас Руст приземлился на Красной площади[11].
– Ладно, я подумаю, – сказал Степченко, – а ты тоже посмотри. Сам знаешь, чтобы ребята побыстрее профилактику закончили, им стимул нужен.
– Лишнего спирта у нас нет, – ответил Насреддинов.
Вернувшись на базу, он рассказал Грише о своей встрече.
– Возьмите описание дня на три, мне хватит.
– Ты что, успеешь всё сделать за три дня?!
– Нет, конечно, но если вы освободите меня от нарядов, я выучу документацию наизусть.
– Ну, ты и хвастун.
– Вы сможете меня проэкзаменовать.
– На три дня я взять её не смогу, но если ты продемонстрируешь свои способности Степченко, он может дать описание на две недели.
В следующий раз в штаб они полетели вместе и старший лейтенант предложил Степченко самому проэкзаменовать Гришу, но подполковнику было не до того: после очередного запоя у него ужасно болела голова и Насреддинова он слушал невнимательно. Его не интересовало, что может сделать его подопечный, если это никак не было связано с получением спирта. Степченко тяжело подошёл к сейфу и открыл его. Вид пустой банки, в которой он обычно хранил резервный запас, разозлил его и он стал говорить старлею, что информация, содержащаяся в описании радара – государственная тайна и единственный экземпляр книги должен быть как партбилет всегда в пределах досягаемости. Татарам доверять его нельзя, потому что предательство заложено у них в крови. Во время войны они толпами переходили на сторону врага. Они и мать родную готовы продать за тридцать серебряников. Да и евреи не лучше, только и ждут удобного момента, чтобы слинять на Запад. Государство даёт им бесплатное образование, а они как волки, сколько их не корми, в лес смотрят. Все они пятая колонна. Из-за них русские люди живут в бедности. И его бы воля, он бы навёл порядок.
Высказавшись, подполковник посмотрел на своих подчинённых мутными глазами и спросил:
– Может, вы не согласны?
– За то, что государство даёт евреям бесплатное образование они бесплатно работают в условиях, где вы получаете очень приличные деньги, – ответил Гриша, – а техническая документация мне нужна для того, чтобы отрегулировать радар, который защищает от самолётов-шпионов советское государство. Если радар сломается, то вы первый поплатитесь головой за преступную халатность, а мне ничего не сделают. Может даже объявят благодарность за инициативу. Я думаю, что старший лейтенант это подтвердит.
