Отец кивнул, но прежде, чем продолжить, перевел взгляд на нас с сестрой.
– Можете идти. Это не для женских ушей, – бросил он.
Мы выбежали в сад, облегченно выдыхая.
– Чем сегодня займемся? – спрашиваю Джию.
– Поехали к Тале? Она недавно вернулась из Парижа, может расскажет чего интересного? – предложила тут же она, не раздумывая.
– О! У нее же очень много классных пластинок! Будем сегодня танцевать чарльстон, – обрадовалась я, сделав знакомые па ногами. – Только надо незаметно ускользнуть от Пеи.
И мы со всех ног бросились по своим комнатам, одеваться в гости. Пришла Парамит, помочь мне.
К тому времени я стояла в растерянности в одних чулках перед распахнутым шкафом Пестрый ворох платьев громоздился на кровати. Все одного и того же модного фасона, так называемые платья-чехол, длинные в пол или чуть прикрывающие колени с круглыми вырезами, пышно отделанные пайетками, бисером и кружевом.
– Чаонинг Киара, машина готова, – сказала лао.
– Парамит, что больше идет? Чайная роза или бледно-голубой?
Она задумчиво уставилась на два шелковых платья в моих руках и, улыбнувшись, произнесла:
– Госпожа так прекрасна, будто лотос в пруду, ей пойдет любой наряд
– Ты просто не хочешь говорить, – нервничала я, хоть мне и польстили ее слова.
После недолгих колебаний остановилась на платье оттенка чайной розы, расшитое бисером и кристалликами. Нитка жемчуга, черные стрелки. Жаль, что отец не разрешает нам с сестрой постричься коротко, пришлось распускать волосы, чтобы шляпка-колокол хорошо села.
Вошла Джия, одетая в белое платье и с красной помадой на губах.
– Готова?
– Да, сейчас, – продеваю серьги.
– Госпожа, сумочка, – напоминает Парамит, и протягивает мне ее. Тут только я замечаю браслет на ее запястье.
– Парамит, что это? – удивляюсь.
Та смущенно улыбается. Джия подходит к нам.
– Что там?
– Джи, посмотри, у Парамит, кажется, появился жених.
Длинные черные ресницы юной лао затрепетали, а щеки налились прелестным румянцем.
Наши с сестрой лица расплылись в улыбках.
– Кто же он? Кто смог украсть сердце прекрасной Парамит? – спрашивает Джия рассматривая браслет. Ничего особенного, простая безделушка с рынка, но для простого работника с плантации стоящая несколько месяцев тяжелого труда.
– Это Донг, – наконец признается Парамит. – Он уже ходил к родителям, отец одобрил, и я приняла подарок.
– Ох уж этот Донг, – многозначительно свищу я.
Перед глазами сразу встал высокий поджарый парень с решительным взглядом черных глаз. Они с Парамит станут самой красивой парой на плантациях.
– Киара, поехали, Рахул уже сел за руль, – поторопила меня Джия, выглядывая из окна.
Мы спустились вниз и пошли к дверям, весело обсуждая свои дела, но у самого выхода наткнулись на странного человека. Он был одет в рубаху и штаны, в руках держал черный хлыст, которым то и дело игрался, взмахивая коротко, невысоко. Его лицо с узкими щелочками глаз и тонкими усиками над линией рта насторожило меня. Он что-то жевал, похоже табак. Едва завидев его, Парамит, испуганно спряталась за нас с сестрой.
Он почтительно поклонился.
– Кто вы такой? – спрашивает сестра на лаосском. Ей тоже сразу не понравился этот незнакомец.
– Чао Конг, к господину Марэ, – произнес он. И мы с сестрой замерли. Вьетнамец.
– Эй, Конг, иди-ка сюда, – поманил его пальцем отец, выходя из кабинета. Завидев нас с сестрой такими наряженными, он на мгновение вынул сигару изо рта. – А вы куда собрались?
