– Не надо ко мне в душу заглядывать, – сказала девушка и провела пальцами с яркими ноготками поперек декольте.
– Не надо?
– Нет! – Она приложила к груди ладонь.
То ли душу хотела закрыть, то ли, напротив, пальцами расширить вырез на груди.
– Дусик, ты куда?.. – Никита бросил взгляд через плечо. – Ну вот, ушел!.. Слышала, как дверь хлопнула?
– Нет.
– И я не слышал. А он все равно ушел. Теперь мне и поговорить не с кем.
– Со мной поговори. Если ты без этого не можешь. – Она усмехнулась.
– С тобой неинтересно, – набирая ход, сказал Никита и вздохнул.
– Почему это? – В ее голосе тихонько пискнула обида.
– Ты в Дусика не веришь.
– А я должна в него верить?
– Не парься. Ты вовсе не обязана быть интересной.
– А я неинтересная?
– Для меня.
– А кто ты такой?
Никита промолчал, давая пассажирке понять, что потерял к ней всяческий интерес. Девушка взглянула на него и едко усмехнулась. Она ничуть не сомневалась в том, что спектакль продолжится, но Никита молчал с таким видом, как будто в салоне, кроме него, никого не было.
Заговорил он только тогда, когда машина остановилась у подъезда многоэтажного дома:
– Приехали!
– Дусика своего забери! – заявила шатенка.
Она недовольно поморщилась, оторвала от себя нечто невидимое, судя по ее движениям, трепыхающееся и протянула ему.
Никита с удовольствием включился в игру. Он попытался взять невидимого Дусика, но тот как будто вырвался и вернулся к пассажирке.
– Не хочет ко мне. Ему у тебя понравилось. Эй, ты куда?
Несуществующий Дусик выскочил из машины, метнулся к подъезду.
Никита проводил его взглядом, шлепнул ладонью по своей коленке и буркнул:
– Ну вот и все!
– Что все? – осведомилась шатенка.
– К тебе домой побежал.
– А кто сказал, что я здесь живу?
– Дусику никто не сказал. А мне… Я к тебе домой не рвусь. Даже на чашечку кофе.
– Даже на чашечку кофе? – Насмешливые нотки звонко прозвучали в ее голосе.
– А Дусику передавай привет. – Никита кивком показал на выход.
– А если он у меня поселится? – Девушка, похоже, не хотела уходить.
– Это ненадолго. Проголодается, на задних лапках ко мне прискочит.
– А я не могу его накормить?
– У тебя есть дурные мысли?
– Он питается дурными мыслями?
– Исключительно.
– У тебя много дурных мыслей?
– Тебя увидел, и появились.
– Браво!
– А у тебя есть дурные мысли?
Шатенка глянула на Никиту заинтригованно, с явной хитринкой. Дескать, если у меня и есть дурные мысли, то я тебе об этом не скажу.
– Ты должен подняться ко мне и забрать Дусика.
Почти так она и сделала, не сказала, но понять дала.
– Потому что у тебя нет дурных мыслей, и ему нечего есть, – сказал Никита.
– Я не хочу, чтобы он умер от голода, – подтвердила она.
– Отлично!
Они поднялись на шестой этаж, она ключом открыла дверь. В квартире никого не было. В гостиной за открытой дверью тихо, но звонко тикали часы.
– Дусик! – позвал Никита.
– А в ответ тишина. Не дошел или умирает от голода.
– Если умирает, то одних моих дурных мыслей будет мало. Тебе придется поднапрячься. – Никита пристально смотрел на свою новую подружку, как будто гипнотизировал ее.
– Ну, я попробую, – сказала она и завороженно кивнула.
– Я тебе помогу. – Он потянулся к ней.
Она откликнулась на это немое предложение, подалась к нему, приняла поцелуй, глубокий, напористый, вызывающий самые дурные мысли.
– Слышишь, как чавкает? – спросил Никита, оторвавшись от нее. – У него за одним ухом трещит.
– Почему за одним? – пробормотала она, прижимаясь к нему.
