Я сделал вид, что задумался, почесал в затылке.
– А что это за стоянка?
Кеша молча протянул мне листок. И тут меня словно током ударило. Это было рядом с моим домом. Ну да! И менты там знакомые. Стало быть, особых проблем не будет.
– Может, что посоветуешь? – спросил Иннокентий таким тоном, словно речь шла о совершеннейшем пустяке.
– Документы в ментовке?
– А где же еще? – Кеша пожал плечами. – И путевой лист, и накладные, и паспорта.
– Ну, так надо поменять груз. На лом цветного и черного металла. А настоящий груз вынуть – и всего делов.
Кеша на минуту задумался.
– А машина?
– А машина пусть стоит до утра. Утром проверят, увидят, что все соответствует – и порядок. Только откинуться тебе придется.
– Кеша махнул рукой.
– Ну, это понятно. Сколько просят?
Я пожал плечами.
– Этого я тебе сейчас сказать не могу. Надо ехать на место, перебазарить с пацанами. У ребят своя такса. Сегодня у них одно, завтра другое. Но лишнего не сдерут. Возьмут за риск, ну и детишкам на молочишко.
У Кеши даже порозовели щеки. Вот что значит облегчение-то! Он протянул мне мобильник.
– Сейчас позвонить можешь?
Я посмотрел на часы. Пожалуй, попробовать стоило. Ребята как раз сменились, значит, будут работать до утра. С ними и придется иметь дело. Я набрал номер и услышал скрипучий, как несмазанная телега, голос. Ага, Суханов. Это хорошо. Он самый жадный, значит, проблем не возникнет.
– Эд, это ты, что ли, со своими приколами? – засмеялся Суханов, после того, как я пожелал ему теплую бабу на капоте «запорожца». – Чего звонишь-то?
– Слышь, Андрюха, есть базар насчет чермета. Боюсь, как бы за ночь не заржавел.
Суханов хихикнул в трубку.
– Правильно боишься. До утра долежит, а потом… У тебя появился интерес? – Его голос даже задрожал от нетерпения.
Я подмигнул Иннокентию.
– Есть немного.
– Ну, так подваливай, перетрем. – Суханов ненадолго задумался. – Давай прямо сейчас. Пока у нас тихо. Или уж тогда ближе к ночи.
– Жди, – сказал я, – сейчас подъеду! – И повернулся к Кеше: – Срочно ищи металл на замену груза.
– Все уже готово, – ответил Кеша, – и точно так же складировано. А теперь давай-ка займемся твоими монетами. Если я твои комиссионные прямо в оплату включу, ты не против?
Я, конечно, не был против и минут через пять получил за все про все восемь штук. Зеленых, конечно. Понятно, что из этих денег я не собирался брать себе ничего. Андрюха в беде, и эти деньги – его. А я обойдусь.
Когда я вышел, меня уже дожидался грузовик. Водитель, по виду чистый урка, недоверчиво покосился на меня, но все мои наставления выслушал внимательно, молча кивнул и завел мотор. Минут через пять мы выбрались на одну из тихих улочек и покатили к спецстоянке.
Суханов торопливо курил, и глаза его сверкали, как два новеньких шиллинга. Торговаться мне с ним было некогда, да и не моя это была забота.
– Слушай, старик, нужно бы кости перебросить.
Андрюха улыбнулся так двусмысленно, что у меня заломило зубы. Он покосился на Кешин фургон. Машина скучала в укромном уголке, аккурат возле бетонной стены.
– Все зависит от полноты налитого стакана.
– Да хоть со стогом насыпь, – сказал я, – мне лично по барабану. Не для себя стараюсь и бабки не мои!
– Ну, откуда тебе столько взять! – ухмыльнулся Суханов. – Короче, пять штук. И это по-божески.
Это действительно было по-божески. Я отзвонился Кеше и получил добро.
– Сейчас подъеду, – коротко сказал Кеша, – привезу деньги. Пусть ребята пока перетаривают. Скажи Гансу.
