Повесив трубку, он некоторое время барабанил пальцами по столу, обдумывая, что сказать Рейчел Уоллинг, потом вытащил мобильник и нашел в памяти ее имя. К его удивлению, она ответила сразу. Вполне могла скинуть на автоответчик – давний роман был еще свеж в памяти.
– Привет, Гарри.
– Привет, Рейчел. Как поживаешь?
– Нормально, а ты?
– Тоже ничего. У меня тут одно дельце…
– Понятно. Гарри Босх всегда действует напрямую, в обход инстанций.
– С этим по инстанциям не получится, и вообще, твоему мнению я доверяю больше всего. А то отдадут какому-нибудь аналитику из академии в Куантико, кто он, что он – один только голос в телефоне… да еще жди потом два месяца, пока удосужится позвонить. Ты сама что бы сделала на моем месте?
– Ну… наверное, то же самое.
– А кроме того, Рейчел, я не хочу официально привлекать к этому делу ФБР, мне нужно только твое мнение и совет.
– Что за дело?
– Думаю, тебя заинтересует. Убийство девочки двенадцати лет в восемьдесят шестом. Обвиняемого посадили тогда же, теперь назначен повторный процесс, и я подумал, что анализ психологии преступника прокурору пригодится.
– Случайно, не дело Джессапа, про которое говорили в новостях?
– Оно самое.
По голосу Босх понял, что Рейчел заинтересовалась.
– Ладно, приноси все, что есть. Тебе когда надо? У меня работа, вообще-то.
– Такой спешки, как тогда, в Эхо-парке, сейчас нет. Завтра меня не будет в городе, может, и послезавтра… Ты все там же, над театром «Миллион долларов»?
– Да.
– Я завезу материалы.
– Жду.
Глава 9
Среда, 17 февраля, 15:18
Единственным обитателем камеры при сто двадцать четвертом отделе на тринадцатом этаже здания уголовного суда сегодня был мой клиент Кассиус Клэй Монтгомери. Он уныло сидел на скамейке в углу и не встал при моем появлении.
– Извини, опоздал, – бросил я на ходу.
Молчание. Я усмехнулся:
– Брось, Кэш. Ты ведь никуда не спешишь. Какая разница, где ждать – здесь или в тюрьме?
– Там телевизор есть, – буркнул он, поднимая взгляд.
– А, ты пропустил шоу Опры Уинфри… Может, все-таки подойдешь, чтобы нам не перекрикиваться?
Он встал и приблизился к решетке. Я стоял с другой стороны, за красной линией, обозначавшей безопасную дистанцию в три фута.
– Кричи не кричи – все равно. Тут никого больше нет, не подслушают.
– Ладно, не сердись, я же извинился. Сегодня много дел.
– Ну да, ну да, когда становишься большим человеком и светишься на экране, трудно помнить о мелком ниггере.
– Ты о чем?
– Я видел тебя в новостях, приятель. Что за хрень? Ты прокурором заделался?
Понятно. Дело не в долгом ожидании и не в пропущенном телешоу. Клиента шокировало мое «предательство».
– Могу только сказать, что взялся за это без всякой охоты. Я не прокурор, а адвокат защиты, твой адвокат. Сам знаешь, бывает в жизни так, что не можешь отказаться.
– И что теперь будет со мной?
– Ничего. Я по-прежнему тебя защищаю, Кэш, и сейчас нам надо принять важное решение. Сегодняшнее слушание всего лишь формальность, они назначат дату судебного разбирательства, и все, но предложение мистера Хеллмана ждать не будет. Если мы сегодня скажем судье, что готовы идти на процесс, то разбирательство состоится. Ты подумал?
Монтгомери молча уткнулся лбом между прутьями решетки. Я понял, что выбор ему не по силам. Девять лет из своих сорока семи он уже провел в тюрьмах и теперь обвинялся в вооруженном грабеже и нанесении тяжких телесных повреждений. По данным полицейского расследования, он прикинулся покупателем на подпольном рынке наркотиков в районе Родиа-Гарденс, но неожиданно наставил на продавца оружие и потребовал деньги. Тот схватил его за руку, пистолет выстрелил, и продавец, член банды «крипсов» по имени Дарнелл Хикс, оказался до конца жизни в инвалидном кресле.
