Нарушения как будто не произошло, система была в сохранности, и если бы даже бульдозер сокрушил ее, нельзя же признать нарушителем бездушную машину? Но кто-то стоял за нею…
Строители разводили руками. Пограничники точно установили, что никто из них не мог запустить двигатель бульдозера и направить машину определенным образом – все рабочие находились в это время в столовой рыболовецкого колхоза.
И вообще – почему бульдозер? Что это могло дать тем, кто, возможно, стоит за ним? Ну, допустим, сокрушил он систему, повредил контрольно-следовую полосу… И что дальше? Может быть, тут чистой воды хулиганство? Но в анналах пограничной истории пока не было случаев покушения на государственные рубежи из хулиганских побуждений. С той стороны, правда, бывает, что повалят наш зелено-красный столб или сорвут с него государственный герб, но это иные категории. Но вот пустить на проволоку бульдозер…
– Отвлекающий маневр, – предложил объяснение полковник Митрошенко. – Готовили проход в другом месте.
– Среди бела дня? – с сомнением покачал головой Чернов. – Нет, Анатолий Станиславович, это исключено. Тревогу объявили на всех соседних заставах комендатуры, потом отряда. Попыток нарушения границы не зафиксировано.
– Работу среди местного населения провели? – спросил Третьяков.
– Обижаете, Лев Михайлович. Это же азы нашего дела.
– Хорошо, – сказал генерал. – Подключаемся и мы к этой операции «Бульдозер». От нас к вам поедет майор Колмаков. Он бывший ваш коллега, носил зеленую фуражку, найдете общий язык. Все свободны, кроме группы полковника Митрошенко.
Когда остальные сотрудники разошлись, Лев Михайлович сказал оставшимся:
– Как вы знаете, мы создали вашу группу с намерением надежно прикрыть новый научно-исследовательский институт академика Колотухина от любых подходов, которые, безусловно, начнут искать к этому оборонному учреждению западные спецслужбы. Прежде чем Анатолий Станиславович доложит о намеченных вами и осуществляемых мероприятиях, я хочу предупредить вас, что командировка Николая Ивановича в Кронборг носит эпизодический характер, он по-прежнему работает в вашей группе. Впрочем, может случиться так, что бульдозер на заставе номер один и охраняемый вами объект – звенья одной хитромудрой сети, которую начала сплетать новая резидентура. Но к делу. Слово полковнику Митрошенко.
В первом часу ночи майора Колмакова разбудил телефонный звонок. Он приподнялся в постели, снял, не открывая глаз, трубку и сказал, что слушает.
– Доброй ночи, Николай Иванович, – проговорил голос генерала Третьякова. – Впрочем, ночь эта вовсе не добрая. В Кронборгском отряде новое ЧП. Я послал за вами машину. На военном аэродроме ждет вертолет – он доставит вас на КПП Клюквенное. За ночь разберитесь, потом доложите мне лично. Я буду там в первой половине дня. Руководство погранотряда уже в Клюквенном. Желаю успеха!
«Вот тебе и Илья Ефимович Репин, вот тебе и Пенаты», – подумал майор Колмаков, выпрыгивая из постели.
– Тома, – сказал он проснувшейся жене, – готовь мою «допровскую корзинку»…
Тамара проводила его до крыльца, спустившись вместе с ним на лифте до первого этажа. Машина из управления уже стояла у подъезда. Колмаков поцеловал жену в глаза и ощутил соленый вкус ее слез.
Вот от этого, плакать на проводах, он так и не сумел ее отучить.
