– Не в булочную.
– Магазин «Ароматный мир» – через подъезд. Там сейчас скидки. Если покупаете две бутылки кальвадоса – третья в подарок.
– Как-то не тянет на кальвадос.
– Ага. «Суши-Вок»? – продолжил гадать бородач.
– Советуете?
– Не-а. Настоящие суши нужно есть в Японии. Или в Европе. В специализированных заведениях с обязательным этноперсоналом.
– Так у нас тоже есть… Специализированные. С этноперсоналом.
– Практика показывает, что наше этно весьма приблизительное. Подвержено странным фантазиям.
– Каким еще фантазиям?
– Роллы с беконом. Или там с колбасой. Это в какие ворота? Начинаешь адаптировать национальную кухню к местным быдлоусловиям – считай, потерял ее навсегда. Фу.
Диалог с бородачом выглядел даже страннее, чем фантазии созидателей псевдояпонского фастфуда, и Паша все не мог сообразить, как на него реагировать.
– Может, вам аптека нужна?
– Это вряд ли. – Однолет с сомнением покачал головой. А затем, неожиданно для себя, ляпнул: – А цветы поблизости продаются?
– Само собой. 24 часа. Сейчас выходите и идете в сторону метро. Зеленая вывеска, красная дверь. Метров сто отсюда.
– Вообще-то, я к вам.
– Да ну? – искренне удивился бородач.
– Это ведь «Серпико», э-э… барбершоп?
– Что-то вроде.
– Хотелось бы бороду в порядок привести. Слегка. Это возможно?
– В принципе да.
Энтузиазма в голосе салонного яхтсмена не наблюдалось, что тоже было странным.
– Собственно говоря, мы только открылись.
– Я понял.
– Даже вывеску нормальную не успели приконопатить. А вы откуда про нас узнали?
Паша сунул руку во внутренний карман куртки, вытащил оттуда рекламный листок и помахал им в воздухе.
– Вот.
– А, точно.
– Десятипроцентная скидка предъявителю…
– Я помню текст.
– Так что?
– Поправим вашу бороду, раз пришли. – Бородач наконец снял ноги со стойки. – Куда деваться.
– Странный у вас сервис. Не боретесь за клиентуру?
– Только этим и занимаемся. Раздевайтесь. Вешалка в углу.
Так и не оглянувшись на Пашу, бородач выбросил правую руку вверх и чуть назад. Жест, почти полностью повторяющий благодушное помахивание кошачьих лап. Проследив взглядом за рукой Бородача, Однолет наткнулся на рогатину, где уже висели кожаная короткая куртка, безрукавка цвета хаки и бушлат.
– Любопытные у вас котики, – сказал Паша, не сводя глаз с бушлата. – На удачу?
– И процветание. Угу.
– Судя по количеству… м-м-м… особей, гребете деньги лопатой?
– Экскаватором. Буся! Бууууссь!
Бородач явно кого-то призывал, при этом его баритон неожиданно съехал на фальцет – кокетливый и склочный одновременно. Под аккомпанемент фальцета Паша вплотную придвинулся к рогатине и принялся снимать с себя куртку. Эта процедура заняла чуть больше времени, чем следовало: все из-за того, что он пытался рассмотреть бушлат на предмет (чем черт не шутит!) отсутствия пуговицы. Но черт сегодня был совсем не склонен шутить: все пуговицы на бушлате оказались на месте. Более того, ничего общего с экземпляром, найденным Однолетом в метро, они не имели: не бронза, а черный металл. И вместо якоря там красовался медальный профиль какого-то мужика, по иронии судьбы – такого же бородатого, как Аль Пачино и яхтсмен-надомник. Да и сам бушлат вовсе не был форменным, совпадал только цвет. И мягкий кашемир, из которого он был сшит, не имел ничего общего с грубым флотским сукном.
– Буся, мать твою! – снова воззвал Бородач.
Спустя секунду в дальней части салона приоткрылась дверь, и на пороге возник еще один бородач с чашкой в руке и телефоном, прижатым к уху. От первого бородача его отличала масть (платиновый блонд vs конский каштан) и татуировки на подкачанных руках. Линейка одежды и аксессуаров – «Всё для тревелинга. Жизнь в постоянном путешествии».
