Одна, две, три, четыре – он невольно пересчитывал ступени и с каждым шагом подъема чувствовал оживавший ветер, который здесь, наверху, не казался таким холодным. Он свободно гулял между стальными конструкциями и забирался в трубы, наполняя их тихими заунывными звуками. Когда порывы были особенно сильными, трубы начинали играть, как чудовищный орган, и по спине Йодля пробегали мурашки.
Но вот наконец и смотровая площадка.
Йодль встал на нее обеими ногами и снова достал пистолет. Теперь ему предстояло только обойти вокруг водоохладителя, и человек на мусорной куче окажется у него на мушке.
Осторожно переступая ногами и придерживаясь за ограждения, Енс шаг за шагом выходил из-за угла, чтобы сделать свой верный призовой выстрел.
Вот и последняя, широкая труба, за которой должен был оказаться неизвестный. Йодль собрался с силами и, выглянув, увидел незнакомца совсем близко – в каких-то десяти метрах.
Человек стоял к охотнику спиной, и у Йодля была возможность застрелить его наверняка.
Однако легко сказать – застрелить. На самом деле что-то удержало Йодля и парализовало его волю. Решив для верности подойти ближе, он вышел из-за трубы и сделал еще несколько шагов.
Теперь свет от лунной планеты Моонзунд подсвечивал мишень, однако делал ее при этом какой-то расплывчатой. Йодлю уже стало казаться, что это только плод его воображения, а вовсе не живой человек. Сам не зная почему, Енс поднял голову и посмотрел на лунную планету, а когда снова взглянул на холм, там уже никого не было.
Йодль замер, прислушиваясь к стуку своего сердца. Теперь он уже не мог с точностью сказать, был здесь человек или нет. В любом случае тот не мог исчезнуть с кучи щебня беззвучно. Ведь мусор осыпался при любом неосторожном движении.
«Должно быть, ты немножко спятил, Енси», – сказал себе Йодль и, медленно развернувшись, пошел обратно.
Добравшись до лестницы, он немного постоял, прислушиваясь к жутким звукам, которые издавал скользящий в трубах ветер, а затем начал спускаться.
Оказавшись внизу, Йодль облегченно вздохнул и продолжил путь к транспортерам, поскольку теперь выпивка была ему еще нужнее, чем прежде.
После прогулки по лестницам он стал заметно лучше ориентироваться и больше не натыкался ни на какие препятствия. Уже добравшись до свалки транспортеров и заслышав тихие разговоры «местных», Йодль обернулся.
«Зря я это сделал», – тут же пожалел Йодль, поскольку на едва различимой вершине щебеночного холма снова стоял кто-то и теперь он был еще меньше похож на обычного человека.
Когда Йодль вернулся на свой пост, пьяный и по-прежнему злой, он застал напарника в полуобморочном состоянии. Пако сидел на земле, придавленный тяжестью зенитного комплекса, и почти не реагировал на слова Йодля.
– Эй, что с тобой? – начал расталкивать напарника Енс.
Однако Пако только лепетал что-то невнятное и вращал зрачками. Йодлю пришлось отвесить бедняге несколько пощечин, прежде чем тот начал нормально ругаться и обрел способность говорить.
– Что случилось, почему ты в таком безобразном виде? – продолжал наседать Йодль. Он принес напарнику водки, но теперь был повод выпить ее в одиночку – в виде наказания.
– Ты почему не на посту, а?
– Пошел в задницу! Я тут такое видел!.. – Пако всхлипнул и наконец поднялся на ноги.
Енс помог ему, придержав тяжелый комплекс, а затем и вовсе надел ранец на себя.
– Где «иждивенец»?! – строго спросил он.
