Очень хочется на это посмотреть. Соблазн проверить его угрозу очень велик.
— Ну такого мы допустить не можем, Кирилл Сергеевич
Он только сильнее злится и заводит машину, вдавливает педаль в пол, на скорости выезжая с парковки. А мне весело. Потому что ему плохо. Ужасная я, ужасная.
7. Глава 7.
*** Кирилл ***
Давно я так не бесился. Еще бы знать, почему. Ну появится у Лены парень. Ну будет он таким вот идиотом, так это же лучше. Она уже точно никогда не вернется к мыслям о своих чувствах ко мне. Радоваться бы, фейерверки пускать. А мне только один хочется пустить в зад этому Ванечке, чтобы улетел и на Лену так не пялился. Он, я так понял еще и учиться с ней будет, слюни пускать. А Лена. Тоже ведь согласилась с ним пойти на тусу.
Туса…
Это вообще всегда прерогатива моего брата была. Марка. Мы с ним близнецы, но совершенно разные. У него тусовки, клубы, телки, а у меня учеба, учеба, учеба. Это сейчас он счастливый семьянин, а еще лет восемь назад был тем еще блядуном.
Лена опять включает какую-то попсу, а я выключаю. И даже не потому что мне хочется тишина, а потому что появляется желание ей потакать. Делать для нее то, что хочет она. Это неправильно, как и неправильно ревновать ее. Не будет у нас ничего. Она должна это понять. Я должен это понять. Мы оба.
— И музыку послушать нельзя? Зачем тебе тогда радио, — куксится она.
— Магнитола идет в комплекте с машиной и там навигатор. А музыка отвлекает. Ты видишь, какое плотное движение.
— Скучный вы, Кирилл Сергеевич. Дома даже телевизора нет. Вот как вы развлекаетесь?
— Читаю сводки финансовой биржи. И ты обещала мне вопросов не задавать. Быстро же ты съезжаешь.
Она дует губы, а я мельком смотрю на них и приказываю себе успокоиться. Нельзя позволять себе меняться, только потому что кому – то это не нравится. Я всегда был таким. С чего бы мне меняться ради мнения маленькой девочки.
— И я тебе не клоун, для этого есть такие как Ванечка.
— Да уж поняла, – снова отворачивается она, а я только надеюсь, что Лена не будет своей задницей по щеке моей елозить. Сложно оставаться хладнокровный, когда над тобой давнее желание укусить эту задницу так, чтобы штаны порвались, и перед глазами снова возникла розовая, влажная плоть.
Мы, наконец, подъезжаем к клинике, и я быстрее выхожу на воздух.
Рядом с Леной он стал очень густым, хоть ножом режь. А запах ее кожи под мою въелся. Стал частью моей жизни, даже когда она на расстоянии пары метров.
Это ненормально. С этим пора кончать. Если за пару дней она стала буквально занозой в моем либидо, то очень скоро я сам начну рвать на ней одежду. Надо, надо что – то сделать. Оттолкнуть ее. И Дину тоже.
Лена выходит из машины и идет к багажнику, а тут же в панике не даю ей его открыть.
— Ну в чем дело, надо выбрать что отнести Дине.
— Я сам.
— Что за глупости, я лучше знаю, — приходится взять ее руку, отвернуть в сторону клиники и приказать так, словно она моя подчиненная.
— Это моя машина и багажник тоже мой, а ты иди в клинику и спроси, пустят ли нас к Дине.
Лена моргает пару раз, вызывая дикое желание извиниться и прижать ее к себе. Но так лучше. Может, если она будет меня ненавидеть, быстрее съедет и мне, наконец-то, будет чем дышать.
Я снова вернусь к своей скучной, привычной жизни. Когда единственное, что меня раздражало, это необходимость уходить с работы вечером.
Отбираю в багажнике фрукты, соки, пару шоколадок, а пакет с комбезом пихаю как можно дальше. Все-таки стоило его выкинуть.
