— Вань, знаешь, наверное я что – то другое поищу.
— Точно? Ну и отлично.
— Нет, нет, — берет меня за руку Кирилл, да еще так больно. – Покажи нам комнату, Сутулый.
— Точно? Ну ладно, — пожимает он плечами и поворачивается сутулой спиной. Я упираюсь пятками, но Кирилл упорно ведет меня внутрь. И я войдя внутрь, я уже начинаю понимать, куда попала. Такие места я видела только в кино, но кислый запах, смешанный с мочой дает прекрасное понимет ситуации.
— Кирилл хватит, я хочу уйти!
— Куда же. А комната. Ты ведь хотела быть такой самостоятельной, — Сутулый доводит нас до белой двери, а мимо проходят несколько весьма нескромных девушек с глазами красными, как после долгого недосыпа. Обе еще и умудряются улыбаться Кириллу. Дверь открывается , а от одного красного цвета в глазах рябит. Красные покрывала, красные шторы, даже ковер и тот коричнево-красный .
— Отличная комната , мы берём .
— Что?
Я не буду здесь!
— На час или два?
Я резко поворачиваюсь к Ване, а он вдруг разворачивается и убегает.
— Вот тебе и жених, прям герой!
Странно, но вокруг начинается паника, а кто – то кричит
— Аврал! Прячься!
Мы с Кириллом переглядываемся, он подхватывает меня под задницу и несет к выходу, но поздно, дверь выламывает ОМОН . И мы с Кириллом оказываемся на полу с руками за спиной.
- Кирилл? - шепчу я, поворачивая голову, пока нам надевают наручники. Мне бы плакать, но почему - то смешно. Ну не посадят же нас в конце концов.
- Лучше заткнись, иначе когда я доберусь до твоей задницы, она будет такой же красной, как та комната.
- Ты все только обещаешь.
10. Глава 10.
*** Кирилл ***
С тех самых пор, как по юности мне помогали подняться, я ненавижу просить помощи. И мне есть кому позвонить, чтобы решить проблему, но я не стал этого делать.
Просто даю на лапу нечестным офицерам, которые очень хотели продержать нас в камере семьдесят два часа. И если я бы это стерпел, то вот ситуация с Леной была не самая приятная.
Она же была в этом притоне, так что вполне понятно, за кого ее приняли.
И умом-то они могли понимать, что она не из проституток притона, но фантазия обычно работает быстрее логики.
Особенно, когда фантазия касается такой красивой самочки.
Такой, что будь мы в другой реальности, в других обстоятельствах, обязательно бы предложил ей свободу за определенного рода услуги. Я бы обязательно сковал ее руки наручниками, а в рот бы вставил член, чтобы она не болтала всякие глупости. Я бы заставил ее сосать до тех пор, пока бы не кончил ей глубоко в горло, а потом бы смотрел, как сперма стекает по ее подбородку, как марает кофточку, как высвечивает твердые камушки сосков. И, конечно, после такого я бы никуда ее не отпустил, чтобы продолжать наслаждаться тугим горлом и мягкими губками. Я бы сорвал с нее грязные шмотки, и уже вскоре заставил бы встать раком, прямо в камере. Чтобы выпороть ее, а потом оттрахать, наслаждаясь криками, эхом отбивающимися от стен.
— Синицын! – нагло и бесцеремонно вырывают меня из мыслей. В открытом проеме стоял офицер, с которым я давеча договорился. Худой, но с приличным таким пузом. – На выход!
— А племянница? — проще было соврать.
— Ее тоже выпустим. Но впредь не шатайтесь по притонам. Ее легко спутать, — он глумливо смеется, а я не выдерживаю. Только мне позволены эти вот фантазии. Беру его за грудки и к стене камеры прижимаю. Не сильно, но настойчиво.
— Ей восемнадцать. И по ней видно, что она не девочка с улицы.
