Стоило ему выйти, я выдохнула. Обняла себя руками и прикрыла глаза. Два года. Два года я его не видела, не слышала его бархатный голос, не смотрела в голубые, как два озера, глаза. Два года выдирала из себя чувство, которое он откинул как ненужный мусор. И сейчас лишь подтверждает то, что сказал мне, глядя в глаза: я ему не нужна. И не стану нужна никогда.
Вот теперь и думай, а может я зря затеяла эту проверку для себя. Может стоило оставаться на расстоянии. Но Давид потребовал, чтобы я хотя бы на неделю осталась здесь с Кириллом, а спорить с Давидом я не привыкла. Он помог мне в детстве, оплатив многомиллионную операцию. Стал мужем моей сестры и по сути моим отцом. Самым лучшим, какой только может быть. Его подвести я не имею права.
Да и правда, новый город, пусть и намного меньше, чем Москва, несколько пугает. Ну ничего, семь дней пройдут быстро, и я спокойно заживу своей жизнью. А со временем даже и не вспомню о своей глупой юной влюбленности.
Иду вытирать дела Йорика и на мгновение торможу в комнате, где на кровати были еще смятыми простыни. Не сложно догадаться, чем занимался здесь Кирилл со своей старухой. Я даже имя ее не запомнила. Он целовал ее так же, как меня тогда спросонья: лениво, неспешно, наполняя новыми, ранее неизведанными чувствами. И он, конечно, не оттолкнул ее так резко, когда понял, что происходит это все на самом деле. Он остался с ней на всю ночь, брал ее снова и снова. А теперь я буду слушать как они делают это постоянно.
Черт.
Может удастся убедить Давида, что одного дня в компании этого камня мне достаточно?
Иду в душ, где долго стою под горячими струями воды, что всегда помогают снять усталость и наполнить голову правильными мыслями. Пора уезжать. Пара дней и найду квартиру.
Когда выхожу, слышу, как в большой комнате, где располагались по совместительству кухня с гостиной, разговаривал Кирилл. Я быстро напялила халат и выглянула из комнаты, чтобы послушать.
Кирилл стоял на кухне спиной ко мне, уже переодевшись в шорты и белую футболку, что обрисовывала каждую жилистую мышцу, каждый чертов бугорок. Ну почему он такой красивый. Все было бы проще, не будь он таким совершенством.
Он держал телефон ухом и что – то резал. А рядом Йорик— предатель сидел у его ног и активно вилял хвостом. А еще говорят: «Собаки верные животные!» Хотя кому как не мне понять собственного песика.
— Да, Дина. Да, я понимаю. Да, я завтра постараюсь приехать. Да, я привезу. Да, я позвоню. Отдыхай и ни о чем не беспокойся.
«Отдыхай и ни о чем не беспокойся», — передразниваю я его тон. Со мной он так никогда не разговаривал. Да и ни с кем, если вспомнить как он вел себя на праздниках и встречах с друзьями. Всегда высокомерный, всегда где – то в углу сам собой. Он никогда не принимал участие в общем веселье. И если в шестнадцать мне это казалось романтичным и загадочным, как в книге «Сумерки» то сейчас я просто понимаю, что он-высокомерный и всех вокруг считает ниже себя.
Даже не потрудился узнать, как зовут консьержку, а она, кстати, очень милая.
Возвращаюсь в свою комнату, но оставляю дверь приоткрытой, чтобы Йорик вернулся к мамочке, если конечно, он обо мне вспомнит.
Переодеваюсь в ванной. Надеваю мягкий комбинезон на голое тело. Он лучше любых объятий. Такой мягкий, что я готова носить его круглосуточно. Главное в нем на шпагат не садиться, а то швы не выдержат. Пару раз уже приходилось зашивать.
