Мантисс выяснила причину кочевок по минус второму. МС был способен создавать вокруг себя поле негатива, со временем расширяющееся. Оно оседало невидимой пылью на стенах и мебели, впитывалось в воздух. Чтобы люди не варились в этом бульоне тягостных ощущений и нервозности, они перемещались в локацию, очищенную от отрицательной энергии, и обустраивались там, пока уровень тревожности вновь не подскакивал. Это было трудно не заметить: сотрудники чаще ругались и срывались друг на друге, обязанности их тяготили, в голову лезли посторонние, депрессивные мысли. Проблем со сменой кабинетов не возникало, потому как все комнаты на минус втором, от кладовых до офисов, являлись, точными копиями одна другой. Некоторое разнообразие в обстановку вносили сами служащие, которым хотелось замечать этот переезд, а не забывать о нем через пять минут из-за гипнотического однообразия окружающего. Хельга еще не стала свидетелем увлекательного перемещения в смежный сектор и ждала его, как свой первый алкогольный коктейль. Своего рода обряд посвящения на минус втором.
Приобщившись к коллективу, дочь профессора уже через две недели выяснила, на каком этаже какой экземпляр располагался. Исключением оставался все тот же минус четвертый – главная загадка Всея Института имени Гр. Ш-и. Во многом просвещению Мантисс способствовали доктор Вейлес, разомлевший под лучами любопытства новой слушательницы, а также доктор Траумерих и некоторые ребята по соседству. Хельга часто беседовала с лаборантами минус второго, проверяя их душевное благополучие по той же схеме, что и приходивших раз-два в неделю сотрудников. Никто по-настоящему не избегал ее общества. Ведь Мантисс была новенькой. Из-за текучки кадров – на этаже нередко менялись лаборанты и секретари – Хельга в глазах коллег была всего лишь временным сослуживцем, который через пару месяцев исчезнет из их жизни и памяти. Поэтому они свободно болтали о том немногом, что сами знали.
Как выяснилось, на минус первом этаже обитали «рухлядь Вейлеса» СТ-30 и некий СГ-17, он же Сердитый Голос. Руководителем отдела по изучению последнего был профессор Роджер Ван дер Рер, а он распространяться об объекте не любил. Но Марк доверительно сообщил, что из-за СГ ему, его команде и всем посетителям этажа не разрешают пользоваться телефонами, радио и рациями. А если у кого-то возникал соблазн, бедолага сталкивался с такими помехами, что не мог продолжать.
– СГ блокирует любые волны в относительной близости от себя, – должно быть, поэтому доктор Вейлес почти всегда в обеденное время, если не находился благодарный слушатель, утыкался в телефон. Общался с женой, по его же признанию, – иначе большую часть рабочего дня он словно пропадал для внешнего мира. – Иногда мы объединяем усилия и даем Голосу влезть в наш Сломанный Телефон. Volens nolens5 получается веселенькое комбо.
– А как выглядит СГ? – спрашивала Хельга.
Собеседник только плечами пожимал:
– Кто ж знает. Не уверен, что у него вообще есть какое-то обличье.
– Тогда как же?.. – Мантисс погружалась в думы, представляя все сложности, с которыми сталкивались сотрудники отдела минус первого этажа.
На минус третьем балом правили брат и сестра – Селена и Анри Файнс. Первой в качестве подопечного достался М-07, он же Многоликий. И это все, что Хельга знала о нем, не считая очевидностей, вытекавших из наименования. А соседом его был ФД-28 – не то фермер, не то доктор. Мантисс догадывалась, что эту парочку могли держать там против их воли. Ведь если неодушевленный предмет вроде Телефона не нуждается в прогулках, то обитатели минус третьего не стали бы сидеть годами в четырех стенах.
