Ложечник - страница 11

Янис затянул потуже узел веревки. Ослик останется здесь. Схенкельман может ждать его внизу до посинения. Нужно принести воды, набрать в ручье целое ведро. А потом травы. Янис собрал всю зелень, которую смог найти. Может, снять с ослика корзины и седло? Наверное, стоит. Немного повозившись, Янис с этим справился.

День тянулся медленно. Янис сидел на пне с инструментами в руках и не сводил глаз с тропинки. Никого и ничего, и Фрид где-то далеко-далеко.

Вечером Янис в мрачном настроении пошел спать. Не успел он закрыть дверь, как ослик начал кричать. Сначала высоко и пронзительно, потом хриплый стон, и в конце опять тот же высокий звук. Ослик всё кричал и кричал, и Янис слушал его, лежа в темноте.

На следующее утро он поднялся ни свет ни заря. Оставленное Схенкельманом кострище было черно и мокро от утреннего тумана. Куры сидели в курятнике, сбившись в кучу. Янис нашел шесть яиц, из которых три сварил – одно Локе и два себе.

Ослику надоело стоять на месте. Он тянул за веревку и прядал ушами. Янис принес воды и набрал травы. Взялся за метлу, чтобы подмести двор. На земле лежали кучки ослиного помета. Свежий помет серого ослика и старый, подсохший, – коричневого. Янис посмотрел на кучки и на метлу в своих руках. И вдруг понял: всё. Больше он так не может. Не может подметать, ждать, опять проводить ночь в одиночестве. Он ступил на тропинку, подошел к кромке леса, сделал еще несколько шагов – и оказался в тени первых деревьев. Задержал дыхание. Над головой прокаркала какая-то птица. Нужно всегда быть начеку, говорил Фрид, но «всегда» – это сколько? У Яниса есть ослик, две корзины и пустой желудок. Можно двинуться навстречу Фриду. А почему бы и нет? Фрид поймет. «Сначала давай поедим», – скажет он. В заплечном мешке у него будет сыр. После еды он покажет Янису, где поставил силки на кроликов. По дороге они увидят человека без носа. «Смотри, – скажет Фрид. – Всё, как я рассказывал. А этот Схенкельман пусть больше не смеет у нас показываться. В следующий раз он у меня получит!»

Янис заторопился и бегом подскочил к сараю. Ослик испугался.

– Ну-ка, тихо. Тпру, – сказал Янис. Поднял с земли седло и положил его на костлявую спину. Сначала получилось не той стороной, да и потом управиться с ремнями подпруги удалось не сразу. Ремень под грудь, ремень под брюхо, и еще один широкий ремень должен обхватить ослиный зад прямо под хвостом. Корзины Янис прикрепил к седлу двумя отдельными ремнями.

Он вернулся в дом за теплой рубахой из сукна. Взял еще кружку, тарелку и деревянные ложки, которые сам вырезал. На всякий случай обернул свои ножи и резцы тряпкой и приготовил ручной топорик. В лесу он сможет набрать дерева для ложек, а ложки всегда могут пригодиться для обмена на ячмень и смалец. Нет, не на ячмень. Не на смалец. На пиво! На пиво и кабана! И вишенку.

Вещи кучкой лежали у двери. Можно взять еще что-нибудь, что поместится. Янис взял в руки книгу. Нет, слишком большая и тяжелая. Он положил ее на стол, открыв на развороте с деревьями и плодами. Котелок тоже придется оставить. Но только не кроличье одеяло. Его нужно взять с собой. Янис мог с закрытыми глазами провести рукой по одеялу и понять, какая это шкурка. Серая, коричневая или та, в черную крапинку. В одеяле были дыры и проплешины, а в одном месте бугорок кроличьего хвоста.

Янис уже несколько раз ходил от хижины к ослику и обратно. Первая корзина наполнилась быстро. На дне, откуда точно ничего не выпадет, лежал сверток с инструментами. Толстая суконная рубаха выпирала из корзины бугром, мешала закрыть крышку. Кроличье одеяло Янис затолкал во вторую корзину.