Луч Светы. Журнал. Выпуск 3 - страница 4
– Пусть заходит! – чересчур поспешно прозвучали слова, выдавая в нём нетерпение.
В кабинет вошел парень, самой обычной наружности: короткая стрижка, джинсы и рубашка синего цвета, темные очки, сдвинуты на лоб.
– Ну, что? – вместо приветствия спросил Арсений.
– Вот! – Парень грустно улыбнулся и выложил на стол конверт с фотографиями. Вайзенбург нетерпеливо вытряхнул на глянцевую столешницу факты, которые будучи еще догадками, не давали покоя и лишали сна. Арсений смотрел на цветные картинки, чувствуя, как закипает кровь. Как она раскаленной лавой течёт по венам прямо к мозгу, чтобы там взорваться водородной бомбой.
– Пошел вон! – еле слышно проговорил обманутый мужчина, нечеловеческими усилиями сдерживая гнев.
– А гонорар?
Заказчик вынул из ящика стола пухлый конверт и швырнул парню.
Секретарь проводила гостя долгим любопытным взглядом, пытаясь понять, кто же он такой. Из кабинета директора раздался грохот и звон осыпающегося стекла. Перепуганная Аллочка вскочила со своего кресла и подошла к двери, размышляя, зайти или нет. Любопытство и беспокойство боролись в ней со страхом подвернуться под горячую руку директора. Пока она размышляла, дверь распахнулась сама и оттуда, словно смерч, вылетел Арсений Вайзенбург, едва не сбив женщину с ног.
Пары уже закончились, но домой идти не хотелось. Косые взгляды Арсения, его компрометирующие вопросы, на которые, прежде, чем ответить, нужно подумать, изрядно раздражали. Мы не расписаны и по сути, нас ничего не связывает. Но так повелось, что я всё время находилась в зависимом от него, положении, чувствуя супружескую ответственность. Это сильно угнетало, и я твёрдо решила, что сегодня же разорву отношения с Арсением, и перееду жить к подруге, она не против. Андрей так и не перезвонил, а его друг как-то невнятно пытался меня утешить. Зачем?
Вайзенбург позвонил, и тоном, не терпящим возражений, сказал ждать его в университете, он за мной заедет. В моем личном пространстве запахло грозой. Непонятная тревога поселилась где-то под рёбрами, посеяв сомнения и нерешительность. Я нервно прохаживалась взад-вперед по университетскому парку, вглядываясь в, проезжающие мимо, автомобили. Иномарка Арсения стремительно подъехала и остановилась в неположенном месте. Стекло с пассажирской стороны плавно опустилось, из салона повеяло табачным дымом. Он никогда ранее не курил в машине и это был тревожный признак. Мужчина нетерпеливо махнул рукой, приглашая сесть. Я послушно села и пристегнула ремни безопасности. Сначала мы ехали молча. Я мысленно прокручивала слова, моделируя диалог, стараясь предугадать реакцию и предотвратить вероятные последствия. Мимо, размытыми пятнами, пролетали, обгоняемые нами автомобили. Мотор грозно рычал, водитель с силой сжимал руль. От этого пальцы на руках побелели, а глаза сосредоточено смотрели вдаль. Как я не старалась предугадать и смягчить предстоящий разговор, но все вышло не так.
– Говоришь, что любишь меня родственной любовью? – нарушил молчание Арсений. Голос, какой-то надтреснутый и хрипловатый, как-будто сорванный. Но в то же время в нём звенела сталь, острая и опасная, как бритва. Я поёжилась, а он продолжил, – как отца, да? Или как брата? Что же ты молчишь, а, Любовь? Расскажи мне, какой любовью ты любишь того… – Ругательство потонуло в визге тормозов и звуке клаксона другого автомобиля, в который мы чуть не врезались на огромной скорости.