Стрика больше никогда не вернется в Солнечную систему, даже на обратном пути. И в тот проклятый Мир Белого Волка не вернется».
Никогда – это означает НИКОГДА, хотя Стрика, на мгновение, по меркам Вечности, войдет в тот Мир, чтобы ссадить со Стрики джинджи, что окопались на ее поверхности. А его …. Никто не знает, что в сердце этой льдины заточен вечный узник, безнадежно потерявший веру и счет времени.
Когда-то эта темница была непревзойденным Покорителем Межзвездного Пространства. Когда-то ….
Трудно сознаться, что во всем виноват ты сам, гораздо легче тысячекратно посылать проклятия в адрес Белого Волка. Тем более, если этому есть все основания.
Все не вполне однозначные основания.
*
Абсол не послушал змей, сейчас призрачными, но телесными, тенями делящие с ним «прелести» вечного заточения.
Да, и как послушаться, когда беглецы уже рядом, почти на виду, – прикрылись от погони межзвездным туманом. А космос – это не деревня.
И Абсол направил Покоритель сквозь туман.
Если бы он не доверял своему Покорителю, то …. Что об этом сейчас судить? Абсол знал, что заказывать джинджи, и знал, что они сделают Именно Это.
Сложнее было договориться с малаи. Они долго упирались, но сделали работу безупречно, – за сотни лет ни одной претензии. Кристалл легко входил в гиперпространство, и не менее легко покидал его, сам выбирал трассы внутри Звездных систем, с тем, чтобы накопить необходимую энергию, сам уходил от многочисленных скитальцев Вселенной.
Абсол вмешался впервые, – и Покоритель покорно вошел в облако.
Сначала родилось сомнение, потом раскаянье, следом, – как следствие, – навязчивое ощущение того, что Покоритель начал стремительно увязать в облаке.
– Стремительно увязать? Как это понимать, Абсол? – Эти змеи всегда мнили себя выше Абсола, не церемонились с ним и сейчас. – Теперь мы никогда не догоним Белого Волка.
– По моим расчетам, облако должно вот-вот закончиться. Если же оно бесконечно, то не вижу никакой разницы. – Абсол не спорил, не увещевал, он, скорее, успокаивал себя.
А успокаивать имелась веская причина. Кристалл все еще ловит поля, но их насыщенность падает слишком быстро. И это казалось весьма подозрительным. Но Покоритель четко улавливает сигнал кристалла беглецов.
***
Покоритель нагнал-таки сигнал, – сразу, как только вышел из облака.
– Что происходит? – Абсол разъяренно оглянулся, но змей радом не было. – Что происходит? – Абсол чаще всего общался с Покорителем через змей, – так быстрее и проще, но что поделать?
– Мы обросли снегом.
– Двигаться сможем?
– Мы движемся, но я не знаю, куда.
– А Белый Волк? Почему он сзади?
– Это пустой Покоритель.
Его единственным оправданием служило осознание, что и в обход они шли бы только на этот сигнал.
Единственным оправданием, поскольку, когда Абсол уже смирился с тем, что Белый Волк провел его, – реальность оказалась еще кошмарнее.
Обросли они не только снегом, но и льдом. Толстым слоем льда, почти не пропускающим силовые поля космоса.
– Что же делать? – Абсол, наконец, устал, и прекратил тщетные попытки открыть вход.
– Столкнуться с тем Покорителем, и разбить лед.
Абсол не стал разбираться, чья это идея – змей, или Кристалла, но идея была хороша.
Замысел был хорош, но идея с треском провалилась. Точнее, провалился тот Построитель. В многокилометровую толщу снега.
А через несколько, – дней, разумеется, здесь не считали, другого времени тоже, – пусть будет, дней, – дней Абсол узнал, что на поверхности поселились джинджи. Поселились вольно и беспечно, – и, пусть и пришлось Абсолу таиться, он, – через змей, – узнал-таки, что летят они, – и пленники, конечно, – в Мир Белого Волка.
