Лесной ручей пробирался фиолетовыми и желтыми искорками меж деревьев. Нани пошла или поплыла по воздуху вдоль него. Двигаться здесь было одно удовольствие. Можно было плыть по воздуху, можно было плыть по воде (причем вода всегда была теплой и такой приятной, что хотелось залезть и поплавать в любой мало-мальски позволяющий по размеру источник). Ручей привел Нани к темной лагуне, которая была как будто потаенным местом, спрятанным средь деревьев и лесных оврагов. Нани, кстати, очень нравилось, когда в лесу были и овраги, и пригорки, и лагуны, и скалистые места. Такой лес был намного интереснее, чем равнинный или болотистый. Вот ей как раз такой и достался, когда она очутилась в иной реальности.
Над лагуной возвышался, даже нависал, крутой берег. Что там наверху – совсем не было видно. Но Нани знала, что нужно забраться туда, наверх. Она помнила по своим предыдущим снам, что, если хочешь попасть к кому-то из родственников в гости, нужно перейти мост или перебраться через реку. Ну а здесь была лагуна и крутой берег над ней.
Взобравшись, Нани увидела уже знакомое по снам деревянное шале. Это был второй дом мамы. Детство она прожила на даче, где было много народу и вечно кипела работа, связанная с садом-огородом и загородной жизнью. Видимо, в похожий дом мама и попала, когда ушла из жизни. Но был еще один. Именно перед ним Нани и стояла сейчас. Нани помнила, что внутри шале сначала кажется обычным: три этажа, все отделано деревом. Первый этаж – большой зал с камином. Второй – спальные комнаты и балюстрада.
А вот минус первый этаж был с выходом на две стороны – на лес, откуда пришла Нани, и на… То, что было с другой стороны, описать сложно. Дом уходил резко вниз и переходил в более древнее сооружение, напоминающее пирамиду. У основания пирамиды лежал огромный парк, напоминающий чем-то Версальский, но с гигантскими фонтанами. В парке прогуливались нарядные люди, а в фонтанах плескались фантастические огромные рыбы, наподобие Чудо-юдо рыбы кита из славянских сказок. Их мощные синие чешуйчатые спины вздымались из воды и переливались на солнце.
Нани помедлила у порога. «Интересно, почему я пришла сейчас сюда, а главное, с чем?» – подумала она. С мамой из всех родных у нее были самые непростые отношения. Нани так и не поняла толком, какие. Мама много раз оставляла ее, а сама уезжала за океан надолго. Мама постоянно ругала Нани, особенно когда та была подростком. Мама часто была несправедлива к ней. Нани выросла, как в поле трава.
Но почему тогда в детстве она чувствовала себя такой счастливой? Откуда у нее такая открытость к людям и жизнелюбие? Откуда столько сил у Нани? Как она умеет так любить? Непонятно… Нани вспомнила о своей доченьке. Вспомнила, как при жизни была счастливейшей из мам. Загрустила. Но сейчас нельзя было думать о дочери. Сила любви Нани к дочке была столь огромной, что, кажется, могла перенести ее обратно в тот мир. А Нани что-то нужно было сделать в этом. Недаром она сюда попала. В кармашке она нащупала письмо. «Странно, – подумала Нани, – оно ведь у меня только в мыслях было. Как оказалось на бумаге – непонятно». Развернула и поднесла к глазам.
«Дорогая Мама!
Мне очень хочется назвать тебя мамочкой. Тебя нет со мной уже почти три года.
А мне все еще трудно в это поверить. Сейчас, когда тебя нет, мне кажется, что в своих мыслях и снах я общаюсь с тобой больше и глубже, чем когда ты была жива. Ты для меня очень много значишь, а сейчас еще больше, чем раньше. А может, я только теперь поняла, как много ты для меня всегда значила.
