С тех пор началась совсем другая жизнь. Лена учила все роли сразу. Она была универсальным солдатом, могла подменить хоть принцессу, хоть третью березку справа. Сама придумывала костюмы, подгоняла родителей, чтобы ни в коем случае не опоздать на репетиции с Голобородько. Но опоздать на занятия было практически невозможно. Позже всех приходил сам Роберт Иванович.
К Новому году готовили сказку «Волшебник Изумрудного города». Лена знала абсолютно точно, какую роль хочет получить. Дом у нее был, мозги вроде бы тоже, в сердце – необъятная любовь. А вот смелости Лене не хватало. На репетициях она всегда искрила остроумием, прекрасно входила в роль, могла изобразить меланхолию ослика Иа, безразличие Снежной королевы, катарсис трех поросят. Но во время открытых показов в ДК тушевалась и даже путала слова. Лена боялась ошибиться, но все время ошибалась. В новой постановке она хотела играть Трусливого Льва, который отправляется по дороге из желтого кирпича, чтобы обрести храбрость. Во время завтрака Лена рассказала родителям о своих творческих планах. Мать нахмурила брови.
– Это Роберт Иванович тебе такую роль дал?
– Нет, мам, это я сама так решила.
– Послушай, мышка, что я тебе скажу. Ты должна в жизни делать все, чтобы играть только главные роли. Я думаю, ты должна выучить роль Элли.
– Но, мам, она же скучная.
– Нам часто приходится жертвовать своим интересом, чтобы в чем-то преуспеть. – Она бросила взгляд на отца, который мазал маслом две половинки печенья и складывал их в пирожное. – Но не все это понимают.
Лена уже поднималась по ступенькам ДК, когда зазвонил телефон: должник из кафе хотел ей что-то сказать.
– Оля, привет! Звоню, как и обещал. Где, что, надо договориться, я готов.
– Я Лена, вообще-то.
– Тем более. Юля Михална так и сказала – о чем Лена ни попросит, ты уж, Ванюша, помоги.
– Спасибо, я сама как-то.
– Да, что ты там сама. Ты ж людей наших не знаешь. Что им надо, как с ними разговаривать вообще. Весь город уже в курсе про завод, но как-то в очередь пока не строится к вам. Один Ванёк за дело болеет.
– Ладно, приезжай в офис, болельщик.
– То-то же. А то всё сами да сами. Прям каждый суслик – агроном.
– Я сейчас передумаю.
– Да пошутил я. Подскочу через час, вы там в первом питомнике сидите?
– Чего?
– Да в школе 1-й.
– На втором этаже, да, кабинет географии.
– Ну, чайник кипяти.
Возле школы Лена невольно притормозила, как будто увидела снег в пустыне. У входа рядом с заляпанной «Нивой», сплошняком покрытой надписями «Помой меня, сука», «Нет, ты наказана», «Грязь лечебная, недорого», стоял блестящий мотоцикл Ducati c питерским номером. Она даже разглядела свое отражение на синем полированном баке. В школьном фойе солнечный свет из окон выстелил на полу зебру. Лена проскакала по ней до лестницы, минуя поворот на «Мужской рай». Кабинет географии пустовал: Марина и Ирина ушли домой обедать. Лене показалось, что внутри пахнет пыльным валенком. Точно нужно выбросить всю старую мебель и модели вулканов из папье-маше, которые рыхлыми коричневыми кучами возвышались на отдельной полке. Лена открыла окно и дверь, чтобы устроить сквозняк, бросила на стул пальто и шарф. В это время из соседнего кабинета кто-то вышел, выпустив за собой в коридор агрессивный гитарный дисторшн и выкрики солиста Black Sabbath. Она выглянула и увидела, как в сторону лестницы удаляется парень в кожаной мотоциклетной куртке, которая чуть не лопалась на плечах, с короткими светлыми волосами и кривыми ногами жокея. Музыка разрывала его наушники.
