Лучший исторический детектив - страница 15

– Вот, возьми. Больше ничего нет, – сказала Христина. – Собирайся, поедем ко мне. Дома борщок ждёт, и пампушечки. Собирайся, детка.

Настуся подошла к входной двери и остановилась. Она держала куклу за руку, словно та могла пойти рядом, и смотрела Христине в глаза. От этого взгляда Христина поёжилась. «Папашку её четыре дня как арестовали, а люди такие добрые, что всё вынесли и поесть не дали. Собаку свою больше пожалеют», – думала Христина, стараясь не разреветься от жалости к Настусе.

– У тебя кроме куклы вещи есть? Одежда есть?

Настуся отрицательно помотала головой и крепче вцепилась в куклу.

– Ничего. Всё будет. Наживем ещё.

Христина взяла девочку за руку и повела в город.

Рузя стояла за колоннами. Она плевала семечки и пряталась…

С утра в её лавку приходил пан Мрозовский, чем очень испугал Рузю. Она как увидела в дверях Эдварда Мрозовского, так и села мимо кресла.

– Доброго дня, пани Ковальчук! – поприветствовал Мрозовский.

– Доброго, раз вы говорите, – ответила Рузя, с недоверием присматриваясь к гостю.

– Чего же вы так испугались? Хотите сказать, что я не вовремя с визитом?

– Что вы! Что вы, пан Мрозовский, – замахала руками Рузя. – Как можно, чтобы вы и не вовремя.

Мрозовский оглянулся – в лавке на продажу не было буквально ничего. Пустые полки и вешалки смотрели со всех сторон. Только огромный фикус в углу напоминал, что помещение вполне жилое.

– А раньше этот фикус незаметно в углу стоял, – заметил Мрозовский. – За товаром не видно было.

– Да, – вздохнула Рузя. – Не видно.

– А что же сейчас? Распродались? Поздравляю, что так скоро.

– Ой, ну что вы! – Рузя сделала вид, что смущена и уставилась на пол. – Одним днём всё ушло. Оптом забрали. Не за дорого, но я и не жалею. Как говорится, с глаз долой…

– Как планируете устроиться? – Мрозовский задал самый главный вопрос, ради которого он и пришёл в лавку.

– Хотела шляпками торговать, дамским бельём и чулками. Прошу пана, а с чего у вас такой интерес к бедной женщине? – заинтересовалась Рузя.

– А с того, что друг у меня есть. Он доктор. И ему нужен кто-то, чтобы сопровождать…

– Ой, нет! Я и крови боюсь! – воскликнула Рузя.

– Вы дослушайте сперва. Ему не медсестра нужна. Он мужчина одинокий. Одинокий душою, ибо супруга у него имеется. Но одинокая его душа довольно щедрая к тем, кто готов разделить с нею одиночество, – Мрозовский слегка замялся и переспросил: – Понятно ли я говорю?

– Вполне понятно, – кивнула Рузя.

– С вашего позволения, пани Ковальчук, я продолжу. С целью поддержать вас в вашем одиночестве и помочь другу, я хотел бы познакомить вас. Надеюсь, что это знакомство окажется приятным для всех, – закончив говорить, Мрозовский выдохнул.

Вчера он имел неосторожность за партией в покер рассказать Виктору Зеленскому, известному в городе доктору и своему другу, историю очаровательной Рузи и всё, что произошло в кабинете. Поскольку доктор отличался любопытством, то напросился на знакомство.

– Эдвард, ну что вам стоит свести меня с этой панянкой? – канючил доктор. – Разве мало их у вас? А я так невезуч в делах сердечных.

– Виктор, вы же не станете отдавать ей своё сердце?

– Отдам, но не сердце. И на время, – подмигнул доктор и рассмеялся. – Если вы сказали, что она чертовски мила, то я вам верю.

Если бы пану доктору тогда сказали, что для милой Рузи он будет готов отдать много больше, рассмеялся бы в лицо. Воспринял бы, как шутку не очень хорошего содержания и даже обиделся.