Лучший мир: Книга 1. Шестерни песочных часов - страница 6

Новый способ передвижения предполагал наличие радикальных изменений. Для коней требовался гораздо больший запас провизии, а возить тяжелый груз верхом на них бы не получилось. Поэтому была найдена и куплена особенная тележка с необычайно широкими колесами, которые не позволяли повозке проваливаться в песок. К тому же, поверхность колес была покрыта каучуковым составом с выступами на нем, что улучшало сцепление с землей и общие ходовые характеристики. Ко всему этому Чад решил доработать этот чудо-транспорт и привинтил небольшую двухколесную тележку сзади, Она было прикреплена к поворотному механизму, из-за чего повторяла движение главного прицепа и не мешала перемещению состава.

Длительные походы в пустошах Ханги были настоящим испытанием для животных, даже таких выносливых, как лошади. Жеребцы гибли либо от жажды, либо от изнеможения. Вечная жара и засуха не оставляли шанса ни слабым людям, ни хилым животным, поэтому полагаться на кого попало было опасно. При худшем раскладе пришлось бы тащиться по пустыне пешком, чего ни один из путников не желал. Спустя несколько месяцев упорных поисков и торгов идеал был найден: им оказался нимейский пустынный скакун. Эта порода как никакая подходила для длительных походов: жеребцы отличались недюжинной выносливостью и силой, к тому же они могли продолжительное время обходиться без воды и еды.

Шагая по пустыне и вытирая пот со лба, Чад в очередной раз убеждался в суровости здешних условий и правильности своего выбора насчет лошадей. Из-за непригодности для земледелия, большая часть Ханги оставалась незанятым клочком земли, а точнее песка. Она не принадлежала ни к одному государству и была своеобразной границей между Центром и Южными землями. Не удивительно, что эта пустыня являлась пристанищем для воров, убийц и остальных преступников, скрывающихся от закона или просто не нашедших себя в цивилизованном мире. Весь подобный сброд сбивался в стаи, грабил торговцев и близлежащие поселения. Сами себя они называли хурун, что в переводе на центральный означало “свободные люди”.

Этот народ, если его можно было так называть, действительно был свободен. У них не было ни аппарата управления, ни четко установленных законов, ни даже своей валюты. Однако, кое-какие условности все же имели место быть. В их обществе главным являлось правилом “убей или будь убитым”. При чем оно относилось как к чужакам, так и к своим, только чуть в меньшей степени. У подобных бродяг не было чести или отягощающих жизнь предрассудков, приоритетной целью было выживание, и справлялся с ней далеко не каждый. Подставить или убить напарника являлось, скорее, нормой приличия, чем позорным поступком. Однако всегда стоило помнить, что в мире диких зверей шансы на выживание в одиночку многократно снижаются.

Большинство торговых путей проходило через Маловодное море из-за страха перед хурун. Однако, из-за капризов моря, товара терялось не меньше, а то и больше. Это прекрасно понимал и Чад. “С морем не договориться” – главный аргумент старого торгаша. Чад был закален во многих боях и в молодости считался отличным воином, потому и сейчас стычки с наглыми ворами были ему не страшны.

Родившись в роскоши, в крупном торговом городе Фиаз, всю свою юность он провел в адских тренировках и нечеловеческих условиях. Его отец – прославленный рыцарь, хотел воплотить в своем сыне все то, что не успел сделать сам, часто прибегая к крайностям. Чад ненавидел своего отца за это, ненавидел, но боялся. Правда, было в таком воспитании и немало плюсов. Без такого рода подготовки человек вряд ли бы пережил столько битв и стычек. Даже сейчас, в свои 50, высокий и крепко сложенный Чад вызывал, если не страх, то уважение. Было видно – человек повидал многое, и на многое еще способен. В отличии от своего предка, фиазец не стал остатки жизни просиживать в замке. Подобный образ жизни вызывал у него отвращение, поэтому ветеран отправился в путешествия, оправдывая их торговлей. Он вел аскетичный образ жизни, как и большинство торговцев, находящихся по несколько месяцев в пустыне.